Мартин протянул руку и положил на ее, и на какой-то момент ей ужасно захотелось поверить, что нависшая над ней угроза и задуманное им лишь плод больного воображения. Но нет, последняя надежда испарилась, как только он снова открыл рот.
– Ну, а теперь ты не против нашей поездки в Мдину завтра? – с невероятным облегчением продолжил Мартин, словно у него с плеч свалился тяжелый груз.
Прислушавшись со стороны, никто бы никогда не заподозрил, какой страшный смысл заложен в его словах, что финансовое будущее зятя, а равно и счастье сестры и их малыша зависят сейчас от ее ответа.
«Нет! – взбунтовалась в душе Николь. – Даже ради Мэгги!» И все же любовь к сестре и племяннику, ответственность за их будущее взяли верх. А потом, наконец рассудила она, что плохого, если они немного погуляют по историческим местам? Не посмеет же Мартин Спенсер приставать к ней в городе, на глазах у честного народа.
– Считай, что уговорил, – отозвалась Николь, пытаясь придать голосу совершенно безразличную окраску, и едва сдержалась, чтобы не наговорить гадостей, увидев его довольную физиономию. – Пожалуй, я соглашусь.
В душе Николь прекрасно понимала, что у нее нет выбора. Лицо Мартина просияло, в золотистых глазах сверкнул благодарный огонек. Она почувствовала, как страх вдруг стал исчезать. В голове появились сомнения: может быть, и в самом деле не стоит так бесноваться? И вообще, чего она боится больше, Мартина или своего ответа на его предложение?
Глава 5
– Теперь понятно, почему они называют его городом Безмолвия, – он какой-то мрачный, неживой, – прошептала Николь, когда они вошли в храм.
Древний, с высоченными стенами и почти безлюдными улицами, по которым запрещен проезд автомобилей, город Мдина произвел на нее жуткое впечатление. В нем витал дух старины и таинственности. Он казался как бы вырванным из суеты двадцатого столетия. У нее никак не укладывалось в голове, что здесь могут проживать люди – ее современники, потомки очень древних аристократических фамилий.
– Хотя, по-моему, понятие «город» здесь не очень уместно.
– На Мальте он считается городом, – сухо заметил Мартин. – И был ее столицей при Зигфриде Великом, пока в 1565 году турки не разгромили рыцарей ордена Святого Георгия. Вот тогда Великий Правитель Валлетты и решил построить новый, более укрепленный с точки зрения защиты от врага город на берегу.
«А он неплохой рассказчик, – подумала Николь. – Что ж, хоть не зря потрачу время».
– А откуда тебе все это известно?
Наконец-то любопытство взяло верх над давящим на нее чувством неуверенности и застенчивости, из-за чего она не произнесла почти ни слова на всем пути от храма Св. Юлиана до Рабата, расположенного на окраине Мдины. Казалось, Мартин, намеренно не замечая ее робости, был с ней как обычно очень внимателен и старался поддержать компанию, рассказывая анекдоты и выдавая известные ему сведения о местах, мимо которых они проходили.
– Когда мы только познакомились со Стивом–много лет назад, во время учебы в университете, – как-то в каникулы он пригласил меня к себе. Тогда я просто влюбился в эти места и облазил остров вдоль и поперек.
В разговоре она не заметила, как они остановились. Вдруг Мартин замолчал и, обняв ее за плечи, привлек к себе. Сильные пальцы сжали ее хрупкое тело, нежно прошлись по спине и медленно скользнули ниже.
– Как ты похудела… – не прекращая своих упоительных, присущих только ему чувственных ласк, произнес он невероятно низким, почти потусторонним голосом. Его руки были настолько нежными, что она, забывшись, словно под гипнозом, ощутила, как тепло разливается по телу, делая его слабым и безвольным.
Когда он едва коснулся ее бедер, а потом так же, чуть касаясь, медленно прошелся вверх по животу к груди, казалось, было слышно, как их сердца забились в унисон. Тепло его ладоней, проникая сквозь тонкий материал, обжигало ее. Внезапно почувствован страшную сухость на губах, Николь нервно облизнулась.
– Ты какая-то другая, – хрипло проговорил он.
На нее словно нашло помутнение – все поплыло перед ней, как в тумане. Она уже ничего не соображала. Казалось, какие-то демонические силы вернули ее в прошлое. Теперь для нее ничего не существовало, кроме тепла его рук, она жаждала их ласк.
– Это не то тело, которое я знал… любил… – продолжал он, делая акцент на последнем слове, тем самым придавая ему большую чувственность.
Он провел пальцем по ее лицу, как бы заново знакомясь с ним, и склонился, чтобы поцеловать. Николь уже ничего не оставалось, как подчиниться…
Поцелуй был почти невинным – их губы лишь на миг соединились, но и от этого едва уловимого прикосновения ее словно пронзило молнией. Сердце бешено забилось. Кровь застучала в висках. Голова стала тяжелой как в лихорадке.
Однако на Мартина, видимо, их невольная близость подействовала совсем по-другому. Он медленно поднял голову и пристально посмотрел на нее.
– Что ты с собой сделала?..
Его критическое замечание было подобно холодному душу, вырвавшему ее из забытья.
– Как ты смеешь? – Она отшатнулась. – Какого черта ты позволяешь себе? – Придя в себя и оглядевшись, Николь только сейчас осознала, где они. Слава Богу, на улице никого не было. – Убери свои руки, ты, грязное животное!
В ярости сжимая кулаки, Николь метала в него слова, стараясь как можно больней ужалить. Но выдержке Мартина можно было только позавидовать. Он оставался невозмутимым. Более того, судя по усмешке, его как будто забавляли тщетные потуги разъяренной фурии.
– Кто позволил тебе меня лапать? – Николь злилась на себя не меньше, чем на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43