Она всегда мечтала увидеть столицу Франции, пройтись по ее улицам. И некогда Франческо обещал устроить ей запоздалое свадебное путешествие, свозив в Париж, после того, разумеется, как исчезнет необходимость хранить их брак в глубокой тайне. Однако этому не суждено было сбыться.
— Но какое отношение это имеет ко мне?
Франческо взглянул на нее так, будто посчитал подобный вопрос крайне глупым.
— Ты, разумеется, полетишь со мной.
— Нет, я не могу!
— Можешь, если хочешь, чтобы наш план сработал.
А хочет ли она этого?
— Мне кажется, что я не хочу. Твой план представляется мне слишком сложным и не стоящим усилий, требующихся для его осуществления. — Роберта небрежно откинулась на подушки дивана, всем своим видом показывая, что ей глубоко безразлично, что думает Франческо по поводу ее заявления. — Давай лучше забудем об этом.
Ожидая возражений, она побаивалась настойчивости и напора Франческо, однако страхи эти, как ни странно, не оправдались. Он пожал плечами, как будто ее отказ для него ничего не значил.
— Дело твое. Однако если ты не желаешь ехать со мной, тебе придется придумать нечто взамен. Надо же им хоть что-нибудь сказать.
— Я ничего и никому не собираюсь говорить!
— Придется. — Подойдя поближе, Франческо оперся руками о спинку стоящего напротив дивана кресла. — Должна же у тебя быть хоть какая-то версия, иначе как ты от них отделаешься?
— Просто скажу, что отказываюсь отвечать на их вопросы.
В голосе ее звучала бравада, которой она вовсе не испытывала. Память об утреннем происшествии не давала Роберте покоя, и перспектива еще раз столкнуться лицом к лицу с толпой репортеров пугала ее.
— И ты думаешь, что этот номер у тебя пройдет?
— Должен пройти. Если я откажусь с ними разговаривать, они очень скоро потеряют ко мне интерес и отстанут.
— Когда эта банда чует жареное, она никогда не теряет интереса и не отстает. Кроме того, можешь мне поверить, для того чтобы они заявились сюда, Сайлас должен был наговорить такого, что им хватит еще надолго.
— Но мне казалось…
Роберта не договорила, потому что Франческо подскочил к ней и, прежде чем она успела что-либо предпринять, бесцеремонно поднял с дивана и подтащил к эркеру, выходящему на улицу.
— Взгляни! — потребовал он. Выглянув в окно, Роберта почувствовала, как леденеет кровь в жилах.
Репортеры не только не ушли от дома, но их, казалось, стало вдвое больше. На ступеньках крыльца уже не было свободного места, и многие расположились прямо на тротуаре. Один их вид сразу напомнил Роберте о том, каково было очутиться в подобном окружении. Шум, вспышки фотокамер, непрерывные вопросы, настолько частые и торопливые, что не было даже времени как следует их расслышать, не говоря уже о том, чтобы обдумать и дать достойный ответ.
— Кого они ждут?
— Тебя.
— Но звезда тут ты! Это твое имя не сходит со страниц светской хроники!
— Именно поэтому ты их и интересуешь. Им хочется узнать, как мы с тобой повстречались, что ты такого сказала или сделала, чтобы поймать меня в силки…
— Но я никогда никого не ловила!
— Им нет до этого никакого дела.
Роберта настолько разволновалась, что совершенно забыла об осторожности. Раздвинув полупрозрачные занавески, она приблизила лицо к стеклу, стараясь получше рассмотреть собравшихся внизу репортеров.
— Роберта… — попытался было предупредить ее опрометчивые действия Франческо.
Но было уже поздно. Кто-то из репортеров, случайно подняв взгляд, заметил ее и привлек внимание других. Поднялся шум, фейерверк фотовспышек чуть не ослепил Роберту, заставив в испуге отпрянуть.
— Отойди оттуда, дурочка! — Бесцеремонно схватив за плечи, Франческо развернул ее спиной к окну. — Не смотри на них!
На этот раз его командный тон не вызвал у нее возражений, хотя кто, как не он, подтащил ее к эркеру. Но даже если бы Роберта и была сейчас способна на бунт, нельзя же было одновременно противостоять и Франческо, и папарацци. Хотя кто из них доставлял ей больше проблем, стоящий рядом мужчина или толпа жаждущих сенсации репортеров снаружи, сказать было трудно.
— Ты соображаешь что-нибудь? — очень сердитым тоном спросил он. — Эта банда только того и ждет. Подобные поступки могут лишь подлить масла в огонь.
Позади себя Роберта слышала шум и, хотя не осмеливалась оглянуться, знала, что стоящие внизу журналисты по-прежнему жадно смотрят на окно в надежде, что она предпримет еще что-нибудь.
— Но это просто ужасно! Теперь я понимаю, что значит быть запертым в клетке диким животным в окружении любопытствующей толпы, наблюдающей за каждым его движением.
Губы Франческо скривились в усмешке.
— Добро пожаловать в нашу компанию, — цинично пригласил он. — Просто… О черт!..
— В чем дело?
Повернувшись следом за метнувшимся к окну Франческо, Роберта с ужасом увидела прижатое снаружи к стеклу неясно видимое лицо. Очередная вспышка фотокамеры заставила ее испуганно вздрогнуть. В это время раздался звук прислоняемой к стене очередной лестницы и торопливые шаги поднимающегося по ней человека.
— Франческо!
Но он уже оттащил Роберту от окна и задернул плотные бархатные, черные с золотым шторы, лишив репортеров всякой возможности разглядеть, что творится в гостиной.
— Теперь им ничего не увидеть, — сообщил Франческо с мрачным удовлетворением.
Однако Роберту уже охватила самая настоящая паника. Для нее это вторжение в личную жизнь, в ее дом явилось последней каплей, лишившей ее душевного равновесия
Отчаянно стремясь оказаться как можно дальше от собравшейся возле дома любопытной толпы, она бросилась в глубь комнаты и, упав ничком на диван, спрятала лицо в ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42