— Займись лучше собой! — сказала она неестественно громким от героических попыток совладать со своими нервами голосом. — Я ненадолго.И, радуясь возможности покинуть эмоционально напряженную атмосферу гостиной, Эльвира вышла в холл и поднялась по лестнице.Не слишком торопясь, она переменила девочке пеленки и спустилась вниз, лишь почувствовав себя в состоянии вновь встретиться с мужем лицом к лицу. Конечно, неплохо было бы переждать еще немного, но дальнейшее промедление могло привести к тому, что Дерек сам поднялся бы наверх, чтобы выяснить, в чем дело.Поэтому, плеснув в лицо холодной воды с целью уменьшить жжение в глазах, Эльвира сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и неспешно вернулась в гостиную.Дерек сидел на диване, положив подбородок на упертые в колени руки, и смотрел на огонь в очаге, как будто читая некие написанные пляшущими язычками пламени таинственные письмена. Словно не заметив того, как она укладывает Дороти в сделанную из ящика кроватку, он очнулся лишь тогда, когда Эльвира, сходив в кухню, вернулась с тарелкой супа и сандвичами и поставила их на стоящий рядом с ним кофейный столик.— Спасибо, — рассеянно поблагодарил Дерек. Было ясно, что мысли его снова находятся совсем в другом месте.Что ж, у нее тоже были свои поводы для беспокойства.— Дерек, я хотела спросить тебя насчет Дороти, — начала Эльвира, устроившись в стоящем возле камина кресле. — Ты меня слышишь, Дерек?— А что насчет Дороти?— Разве это не ясно? Что мы будем с ней делать? Ты же понимаешь, что держать ее у себя мы не имеем права. Может быть, надо сообщить о ней в службу социального обеспечения? Или еще каким-нибудь официальным лицам?Это неожиданно на него подействовало.Словно внезапно ожив, Дерек бросил на нее испепеляющий взгляд.— Ни в коем случае!— Но, Дерек, мы ведь должны…— Я сказал: ни в коем случае!Прозвучавшая в его голосе ярость была столь необъяснима, что Эльвира недоуменно переспросила:— Что ты имеешь в виду?Дерек, сделав над собой видимое усилие, несколько сбавил тон.— Нам не надо сообщать о малышке в службу социального обеспечения. Стоит им только узнать…— Но мы обязаны это сделать! Для этого и существуют подобные органы. Это их работа.— Нет.Это тихо, уверенно и спокойно произнесенное короткое слово произвело на Эльвиру гораздо более сильное впечатление, чем все предыдущие.— Позволь мне объяснить тебе, — начал Дерек после довольно долгого молчания. — Дело обстоит гораздо сложнее, чем тебе может показаться на первый взгляд. Дороти не обычный подкинутый ребенок. — — И в чем же эта сложность?— Я очень хорошо знаю мать Дороти.Совершенно не ожидавшая подобного поворота событий Эльвира подняла на мужа ошеломленный взгляд.— Хорошо знаешь? Ты? Но каким образом?— Она живет в деревне. И всегда была несколько странной… немного не в себе. Ее зовут Оливией…— А откуда ты знаешь, что именно Оливия мать Дороти? Кстати, с чего ты вообще взял, что девочку так зовут? — спросила Эльвира.— В коробке рядом с ней лежала записка. Там было написано, что имя девочки Дороти… и еще кое-что.— И в этом «кое-чем» говорилось, кто мать Дороти?Ответом ей послужил лишь молчаливый кивок.— Могу я увидеть записку?Эльвира знала, что последует дальше, прежде чем муж открыл рот. Нежелание Дерека сообщать ей определенные факты было очевидным, как нежелание показать это.— У меня ее с собой нет. Должно быть, оставил где-нибудь. Но я точно знаю, что матерью Дороти является именно Оливия. И именно поэтому я знаю, что если мы впутаем сюда представителей службы социального обеспечения, то Оливия окажется в затруднительном положении.— А разве она не находится в таком положении уже сейчас? Что это за мать, которая…— Позволь судить об этом мне! У Оливии были неприятности и до этого: она заводила связи с малоподходящими парнями, пару раз даже имела дело с законом. Ничего особо серьезного, однако достаточно для того, чтобы быть на плохом счету. Но она старалась исправиться, поэтому меньше всего ей сейчас нужен скандал. Если мы сообщим в службу социального обеспечения, то дело примет официальный характер, и тогда огласки уже не избежать. У нее даже могут отобрать ребенка.— Даже не знаю, Дерек. Но, может, все-таки лучше…— Нет! — прервал ее Дерек. — Это усложнит все до крайности. Необходимо сохранить все в тайне, по крайней мере, несколько дней… во всяком случае, не больше недели. За это время я смогу найти Оливию и все уладить.Взяв руки Эльвиры в свои, он крепко сжал их и заглянул ей в глаза.— Эльвира… пожалуйста! Пожалуйста, помоги мне в этом!Это буквально потрясло ее, потрясло до такой степени, что она потеряла дар речи. Ее муж сказал «пожалуйста». Пожалуйста! И не один раз, а дважды!До этого Эльвира ни разу не слышала от него ничего подобного. Он не сказал «пожалуйста» даже тогда, когда делал ей предложение!Нет, разумеется, Дерек часто употреблял это слово в житейских ситуациях — бездумные, почти автоматические «спасибо» и «пожалуйста», приправляющие разговоры любого человека в магазинах, ресторанах или по телефону. Однако истинное, искреннее «пожалуйста», означающее «мне очень нужна эта вещь, а ты единственный человек, способный предоставить мне ее», никогда не слетало с губ Дерека. , — Неужели это значит для тебя так много?Впрочем, ответ был совсем не обязателен.«Пожалуйста» говорило само за себя. Однако Дерек все же утвердительно кивнул.— Дай мне всего несколько дней на наведение необходимых справок. Можешь ты остаться на это время?— Остаться?В первый момент Эльвира ничего не поняла, уже забыв о своем обещании покинуть его, развестись с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42