Ее также не интересовало, сознавал ли Майкл странность ситуации. Прошлое было забыто. Для нее теперь имело смысл только то, что им, наконец, удалось утолить свою страсть. Барбара также понимала, что ради него готова на все, даже отказаться от сыновей. Но с сожалением сознавала, что ей не придется платить такую цену, ибо Майкл никогда не попросит ее об этом. У него была дочь.
– Когда ты возвращаешься домой? – спросил Майкл.
– Я поживу здесь некоторое время. Мистеру Беншему хочется, чтобы сюда приехали дети. Дэн привезет их в конце недели.
– Мне очень жаль, что я причиняю боль Дэну, но ничего не могу с собой поделать, – признался он, как только Барбара замолчала.
– Знаю, – опустив голову, ответила она. – Я тоже жалею, что задеваю его чувства, но и я не могу справиться с собой. Мне следовало бы сказать… – она подняла на него глаза, – следовало сказать, что я жалею Сару, но мы обещали говорить друг другу правду. Я не могу кривить душой, мне не жаль ее потому, что она получила тебя.
– Нет, не получила. Я никогда не принадлежал ей. Это было всего лишь возмещением за… извини, дорогая. – Он поспешно сжал ее руку.
– Я понимаю, то, что я сделала, ужасно. Мы должны открыто поговорить об этом. Я снова повторяю, что мой поступок ужасен, но я заплатила за него такую же высокую цену, как и она. На какое-то время я лишилась рассудка. Ты знал об этом, Майкл?
– Да я слышал, что ты больна.
– Твоя женитьба заставила меня вернуться к жизни.
Он отрицательно покачал головой.
– Нет, это правда, а Джим Уэйт вернул мне слух.
– Да, до меня доходили разговоры, что ты вновь стала слышать. Знаешь, мне все больше не нравится Джим Уэйт. Думаю, это началось с тех пор, когда он стал хвастаться, что избил тебя. Я его просто возненавидел.
– Нет, это был день истины… а Сара ненавидит меня?
Он не ответил, но краска залила его лицо.
– Неудивительно, – сказала Барбара, отводя глаза. – На ее месте я бы испытывала то же самое. Но Майкл. – Она снова прижалась к нему. – Будь я на ее месте, я бы согласилась вообще остаться без ног ради того, чтобы быть твоей женой.
Через несколько минут они разжали объятия и пошли по узкой тропинке.
– Когда ты сможешь прийти завтра? – тихо спросила она, приблизившись к сломанным воротам.
– Я бы с радостью пришел, с огромной радостью, и не только завтра, но и каждый день, но я обещал Ханне свозить ее в Хексем.
– …Тогда послезавтра.
– Да, я приду снова в четверг в это же время. Да, в четверг, моя дорогая…
Они прошли вместе еще немного.
– Лучше расстаться здесь.
– Нет, проводи меня до поворота, нас никто не увидит. Здесь вообще никто не ходит.
– Нет, ходят, иначе тропа не была бы так утоптана. Но, скорее всего, ею пользуются браконьеры, промышляющие в усадьбе по ночам.
– Да, конечно.
Они добрались до того места, где тропинка расширялась и выходила на открытое место. Здесь они снова прильнули друг к другу в страстном поцелуе.
Рука в руке влюбленные сошли с тропы и затем разошлись, обменявшись на прощание красноречивыми взглядами. Майкл повернул в сторону холмов, а Барбара направилась к дороге, которую ей предстояло перейти, чтобы снова оказаться в усадьбе.
Она не помнила себя от счастья и, переходя дорогу, не взглянула ни вправо, ни влево. А если бы посмотрела, то увидела бы в тени живой изгороди Гарри Беншема, взиравшего на нее с открытым от потрясения ртом.
Он знал, он давно догадывался об этом. Господи, помилуй, ему же все было известно. Не дурак же он, никто ни разу в жизни не принимал его за дурака до этого самого момента. А Бриджи ему еще не верила. А, может быть, жена знала обо всем с самого начала? Бедняга Дэн. И это после всего, что он для нее сделал? Она выкатится вон, стоит только ему добраться до дому. Он сам даст ей пинка и еще какого.
С каждым шагом гнев все сильнее охватывал Гарри, постепенно перерастая в ярость, сердце билось быстрее и быстрее. Из Дэна сделали посмешище. Теперь ему, наконец, все стало ясно, глаза раскрылись. Вот почему она так легко согласилась привезти сюда детей, а до этого годами сопротивлялась. Какая мерзавка, подлая молодая шлюшка, хотя какая она молодая. Она замужняя женщина, у которой трое детей и муж, который по глупости был так добр к ней. Ах, она грязная, мерзкая тварь!
Она никогда ему не нравилась. Он видел ее насквозь, когда она была еще девчонкой. Он сказал как-то Бриджи: «Ты слишком сильно о ней беспокоишься, она пойдет своей дорогой и утянет за собой в преисподнюю всех, кто попадется ей на пути». Нет, одного она не отправила в ад. А он-то как раз и оказался на ее пути. Она и Майкл Радлет! И это после всего, то случилось: его жена – калека, мать не хочет знаться с Бриджи, несмотря на то, что Бриджи вырастила ее, вложила в нее всю жизнь, а еще этот чертов Моллен. Верно говорят в округе: есть у Молленов внутри какая-то гниль. И эта сучка – вся в их поганую породу.
– Где ты там? – пронзительно крикнул жене Гарри, с треском распахивая дверь кухни. – Где ты?
– Что такое, что случилось? – Бриджи вылетела из комнаты на верхнем этаже.
– Спустись, я все тебе расскажу.
– Что случилось, Гарри? – с растущей тревогой спросила она, спускаясь вниз. Женщина видела, что ему было трудно говорить. Лицо его стало пунцовым, краснота просвечивала даже сквозь редеющие волосы. Муж крутил головой, словно воротничок сдавливал ему шею, мешая дышать.
Когда Гарри, наконец, удалось заговорить, на губах его выступила пена, голова качалась, как на пружинах. Он с трудом выдавливал из себя слова, судорожно глотая воздух.
– Эта… твоя… сучка… она оказалась… шлюхой. – Голова его снова замоталась из стороны в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88