Почему бы ей не пойти этим путем? Удивить их, разузнать, что они собираются делать… По крайней мере, что эта Аннетта собирается делать, ведь она не упустит случая лечь с ним на ночь. Вот почему невестка была против ночной сиделки. И это в то время, когда Дон в таком состоянии… Отвратительно!
Уинифред быстро подошла к другой двери, бесшумно открыла ее. Остановилась на пороге. В комнате было темно, лишь из-под двери в спальню виднелась узкая полоска света. На пути не было никаких препятствий, диван стоял в стороне. Уинифред на ощупь двинулась к этой полоске света и, нащупав ручку двери, распахнула ее. При виде открывшейся ей картины она остолбенела.
Она увидела эту девушку… женщину… потаскуху… Та лежала на кровати совершенно голая! А рядом с ней – ее сын, и рука его гладила ее живот!
Услышав звук открываемой двери, Аннетта вскочила и схватила халат. Но тут же раздался крик Дона:
– Не надо! Не надо! Оставайся на месте!
Аннетта с халатом в руке на мгновение замерла.
Уинифред не верила своим глазам. „Этого не может быть! Этого не может быть!" – кричал ее разум. Авария случилась на спуске дороги, невероятно, чтобы они… Размышления ее были прерваны новой, еще более страшной мыслью, которая словно вырвалась из потаенных глубин ее сознания, пронзая мозг и рассылая свои сигналы по всем возможным направлениям. Она могла сформулировать эту мысль, но поверить в нее не могла. Тут она заверещала:
– Ты, грязная шлюха! Грязная тварь! Ты беременна и хочешь свалить это на моего сына! Какая низость…
– Прекрати! – Дон уперся локтями в кровать, плечи его приподнялись. – Заткнись!
Уинифред шагнула к кровати и закричала в ответ:
– Никогда! Никогда! Я тебя знаю! Я ведь твоя мать, помнишь это? Ты был таким хорошим, чистым, непорочным…
– Непорочным? Черта с два!
– Дон, Дон, ложись. Я все улажу.
Аннетта уже натянула халат, но Дон не обратил на ее слова никакого внимания и, подтягиваясь повыше на кровати, заорал на мать так же громко:
– Слушай, ты! Хоть раз же меня послушай! Этот ребенок наш… мой. Мы были вместе год, целый год. И знаешь, что я имею в виду, – „были вместе"? А то, что мы занимались этим прямо у тебя под носом. Да, да, занимались этим. Ты не ожидала? Ее мать всегда относилась к ней, как к весталке, и ты все время пыталась завернуть меня в пеленки. А мы целый год были вместе. И когда это произошло, – Дон дернул головой, – это не было ошибкой. Я хотел этого – я хотел взрыва!
Слышишь, взрыва, который вышвырнет тебя прочь из моей жизни!
– Дон, Дон! Хватит! Ложись.
– Я уже достаточно долго лежал. Я хочу сказать и скажу. Это был чудесный год, время, которое я называю годом девственников.
Рассудок Уинифред отказывался видеть в этом мужчине, лежащем на кровати, своего любимого сына. Этот говорил вульгарные, грязные слова, прямо как ее муж, а тот ведь совсем не был похож на ее мужа. Но одно было совершенно ясно: эта тварь настолько очаровала его, что, видимо, он просто хотел спасти ее доброе имя.
– Я не верю ни единому твоему слову! – снова закричала Уинифред. – Меня не проведешь. Ты просто прикрываешь ее.
Где-то вдалеке хлопнула дверь. Это, должно быть, дверь в дальнем конце коридора, та, что вела в коттедж. Да, точно. Джо.
Уинифред завопила:
– Это был он, не правда ли? Это был Джо! Он всегда хотел тебя, и он всюду возил тебя. И даже когда вы уже должны были обручиться, он продолжал возить тебя. Это был Джо, скажи мне, девочка? Скажи мне правду. Но ты ведь все лжешь. Ты грязная, мерзкая шлюха. Ты…
Дверь открылась. На пороге стоял Джо. Однако его появление не остановило поток брани, а просто направило его в иное русло. Теперь Уинифред орала уже на него:
– Устроил так, чтобы мой сын прикрывал твои грязные делишки?
Лицо Джо перекосилось. Вид у него был озадаченный.
– Что это значит? – спросил он у Дона.
Уинифред не дала Дону ответить:
– Не спрашивай, что это значит. Лучше посмотри на ее живот. Хотя, конечно, ты и так все прекрасно знаешь. Сам незаконнорожденный, и еще одного ублюдка породил!
– О Боже! – Дон судорожно вздохнул и откинулся на подушки. Слова невнятно вырывались у него изо рта: – Она сумасшедшая… совершенно сумасшедшая. Она… она всегда была… Уведи ее отсюда, Джо… Уведи ее…
Джо не сдвинулся с места. Он лишь пристально смотрел на свою приемную мать, от всего сердца желая, чтобы то, что она говорила, было правдой. Наконец сквозь сжатые зубы он сказал ей:
– Когда-то ты была рада и незаконнорожденному ребенку. И знаешь, чтобы оказаться ублюдком, вовсе не обязательно быть незаконнорожденным. Подумай об этом. А сейчас пойдем, я отведу тебя спать.
Вместо ответа Уинифред резко развернулась, схватила со стола графин с водой и швырнула ему в голову. Графин попал в ухо и отлетел в сторону. Уинифред приблизилась к Джо, готовая вцепиться в него, но тут дверь отворилась и в комнату с криком влетел Дэниел:
– Ради Бога! Что еще случилось?
Джо и Дэниел потратили немало времени, чтобы схватить Уинифред и вытащить ее прочь. Все это время она выкрикивала те же ругательства, что Дэниел уже слышал от нее.
В коридоре они столкнулись с Пэгги, и та, вытаращив глаза и изумленно разинув рот, отшатнулась от хозяйки. Однако на Мэгги вся эта брань не произвела никакого впечатления. Мэгги стала помогать мужчинам тащить Уинифред вверх по лестнице, уклоняясь от ее непрерывных пинков.
В какой-то момент Мэгги вдруг испугалась, что сейчас все четверо скатятся вниз, и, вцепившись в перила одной рукой, закричала:
– Пэгги! Вызови врача! Скорее вызови врача!
Добравшись наконец до верха, они продолжали волочить извивающуюся и орущую Уинифред по коридору к ее спальне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68