Дома здесь были самые разномастные и обветшалые, улочки узкие и кривые. Мануэль свернул на одну из них, нырнул в дверь трехэтажного дома и исчез в темном коридоре.
– Подождите меня здесь, – бросил он, сделав предостерегающий жест, прежде чем скрыться из виду. До Аннабеллы донесся стук в дверь и его голос: – Есть кто-нибудь?
На стук вышел человечек в кожаном фартуке. Приглядевшись к Мануэлю, он воскликнул:
– Ты?! Заходи. Давненько не виделись.
– Привет, Рубен. Найдется у тебя пара постелей на эту ночь?
– Пара? Нет, дружище. – Человечек покосился туда, где ждала Аннабелла. – Пара, говоришь?
– Именно две.
– Жаль, но тебе не повезло: завтра базарный день, уже нагрянули погонщики скота. Осталась всего одна кровать в главной комнате.
Мануэль опечалился. Человечек сказал:
– Я бы отправил тебя к Таггарту, но и там полна коробочка. Он сам прислал ко мне нескольких постояльцев, так что осталось всего одно местечко.
Мануэль приободрился.
– Говоришь, это в главной комнате?
– Да. Я поставил перегородки, так что там теперь как бы отдельные кельи. Позже может стать шумновато, но в своем углу на это можно махнуть рукой.
– Погоди. – Мануэль вернулся к Аннабелле, долго смотрел на нее, а потом спросил: – Вы все слышали?
Она глядела на него, не мигая.
– Либо здесь, либо вообще под забором.
Она опустила глаза. Не дождавшись ответа, Мануэль тихо, но грозно сказал:
– Разве я вас не предупреждал? Вы еще успеете вернуться обратно на поезде. – Он потряс головой. – О деньгах не беспокойтесь, это я беру на себя. Можете выбрать карету.
Она по-прежнему не шевелилась. Он нахмурился.
– Если вас еще что-то тревожит, то напрасно: вам ничего не угрожает. Я привык спать на полу.
Ему показалось, что она прошептала: «О Мануэль!» – и уронила голову. Он вернулся к двери и сказал:
– Давай взглянем. – Он показал на мешок. – Можно оставить это у тебя?
– Если будешь ночевать, то можешь положить у меня в комнате до утра.
Аннабелла последовала за ними. С каждой ступенькой запах, который она связывала с людской скученностью, становился все сильнее. Оказавшись в комнате, она уставилась на закрывающие почти весь пол четыре матраса, разделенные деревянными перегородками.
– Как видите, так удобнее. Все равно что отдельный номер, а цена в два с лишним раза ниже – шиллинг за место. Одеяла чистые. Цена одинаковая что для одного, что для двоих, для троих. Семейный, так сказать, номер.
– Боюсь, здесь все же тесновато.
– Твое дело. – Рубен безразлично пожал плечами. – Я хотел оказать тебе услугу. Еще полчаса – и все будет занято. Желающих будет хоть отбавляй.
– Все равно спа…
– Мы согласны. Благодарю вас.
Человечек уставился на Аннабеллу с неменьшим удивлением, чем до того привратник в хорошей гостинице. Аннабелла развернулась и стала спускаться по лестнице. Мужчины последовали за ней не сразу. До нее долетел шепот:
– Это твоя женщина? Она не такая, с какими ты обычно приходишь…
Аннабелла вцепилась в грязные перила, ожидая ответа Мануэля.
– Да, не такая, – подтвердил он. – С возрастом становишься разборчивее.
Человечек рассмеялся и так же шепотом спросил:
– Ты всегда был привередой. Собираешься напиться?
Ответ Мануэля прозвучал бесстрастно, разве что капельку иронично:
– Это вряд ли. Сдается мне, ей бы это не понравилось.
Снова смех.
– Так-то лучше. А то с тобой не оберешься скандалу.
Мануэль и выпивка, Мануэль и женщины, Мануэль и скандалы… Она никогда не думала о нем в таких категориях. Он всегда казался ей трезвым, надежным, респектабельным молодым человеком, многими своими достоинствами превосходящим ее саму; только что она узнала, что содержателю этой сомнительной берлоги он, напротив, известен как любитель выпивки и женщин, а также как обременительный скандалист. Ее затошнило, и она бросилась на воздух.
Он нашел ее на пороге. Никак не прокомментировав ее решения провести здесь ночь, он сказал:
– Дождь кончился. Как насчет прогулки по городу?
Прогулка? С нее было довольно последней прогулки, которая, судя по степени ее усталости, длилась целый месяц. Она в кровь стерла ноги. Ей хотелось одного: повалиться на мягкую кровать, застеленную чистым бельем – прохладным, свежим… Сперва она, разумеется, приняла бы ванну…
– Прогулка? А на что тут смотреть? – Она уже была знакома с достопримечательностями Хексэма. В прошлом году они с мисс Ховард и с матерью ездили сюда на поезде, чтобы побывать в аббатстве, и мисс Ховард, желая просветить воспитанницу, а также продемонстрировать свою образованность, привлекла их внимание к развалинам саксонского собора, к могиле римского легионера и к постройкам XV века. Мать нашла это очень забавным, так как сама могла бы выступить здесь в роли экскурсовода.
На Рыночной площади их поджидала карета, поскольку мать наметила посетить чету Фергюсонов, жившую за Честером, неподалеку от Адрианова вала. Аннабелла полдня внимала рассказам мистера Фергюсона о его благотворительности в пользу Хексэма. В его планы входило возведение новой ратуши и зерновой биржи, на что выделялось более 6 тысяч 300 фунтов. Она также узнала, что Фергюсон состоит членом крикет-клуба Хейдон Бридж и охотничьего клуба, так как обожает стрелять из ружья. Он делал так много всего, помимо своего главного занятия – управления свинцовой шахтой, что она решила, что он напоминает ее отца: у того тоже хватает времени на все, кроме дела. У миссис Фергюсон оказалось не меньше забот, чем у ее супруга, однако не только личной направленности. Она была поглощена заботами о работном доме и с удовольствием сообщила, что в нем содержится 130 душ;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122