Но Ксеркс не смог добиться от супруги Масисты взаимности, и тогда он задумал устроить свадьбу своего старшего сына Дария с дочерью прекрасной бактрианки, чтобы таким образом иметь возможность сблизиться с матерью. Но все получилось иначе: на свадьбе Ксеркс почувствовал страсть к своей молоденькой невестке и вскоре за дорогие подарки уговорил её на сожительство, разумеется, втайне от своего старшего сына.
Аместрида одна из немногих знала, что происходит в спальных покоях Ксеркса, но терпеливо дожидалась своего часа для возмездия, хотя такая сдерженность стоила ей немало новых седых волос. Но во время ежегодного пира по случаю дня рождения царя, когда Ксеркс исполнял любые, самые немыслимые и безрассудные желание своих ближайших родственников, раздаривая дома, города и целые области, Аместрида, потупив глаза, попросила отдать ей в подарок супругу Масисты, которую считала главным своим врагом и источником всех бед - она потребовала от мужа сопреницу себе на растерзание, и получила ее...
Ярость Масисты была так велика, что он бежал после пира из дворца в свою сатрапию, чтобы поднять там восстание против царя и царицы, но Ксеркс приказал догнать брата, и убить его вместе со всеми сыновьями, сопровождавшими его в пути. Аместрида же потом даже похвалялась, как ловко удалось с её помощью одним разом избавиться от Масисты, его жены и всех его выродков, от которых в любой момент можно было ожидать беды заговоров против трона. Впрочем, тогда она была ещё совсем молода и полна сил, не то что теперь...
Первая встреча Аместриды с сыном заняла всего несколько мгновений и, судя по выражению лица вдовствующей царицы, не самых приятных в её жизни. Весь следующий день Аместрида провела в постели, отказываясь от еды и поддерживая силы исключительно горячим вином с медом, а на следующий день высказала желание встретиться наедине с будущей царицей, чтобы задать ей несколько вопросов.
Понимая, что его мать способна на любые необдуманные речи и поступки, Артаксеркс несколько устрашился встречи двух женщин и послал вместе с Эсфирь двух своих евнухов. Но, по их словам, Аместрида вела себя довольно вяло и безучастно, и уже после нескольких первых фраз потеряла к Эсфирь всякий интерес. Еще евнухи в осторожных выражениях заметили, что лицо вдовствующей царицы последнее время стало от вина ещё более темным и нездоровым, чем прежде, хотя на нем по-прежнему почти что не было морщин, так как Аместрида с усердием пользовалась всевозможными натираниями и омолаживающими мазями, преимущественно, египетского изготовления. Но все же было похоже, что Аместрида осталась недовольной выбором царя, судя по тому, что на протяжении всей встречи с её губ не сходила презрительная улыбка.
После этого Аместрида ещё на два дня заперлась в спальных покоях специального дома для гостей со своей дальней родственницей, которую повсюду возила за собой в качестве няньки и провожатой, и они вместе утешалась сплетнями и крепким вином.
Зная характер матери, выжидающей, чтобы он первым к ней пришел, Артаксеркс сделал вид, что Аместриды для него вообще не существует, и лишь приказал своим слугам доставлять в её покои хорошее вино из царских кладовых и изготавливать для неё любые кушания, какие царица пожелает.
Но накануне обявленного отъезда, вечером, Аместрида все же самолично пришла во дворец к царю и всякому было заметно, что она так сильно пьяна, что нетвердо держится на ногах и говорит с отдышкой.
- Нет, не ожидала я, никак не ожидала, что твоя непокорность зайдет так далеко, Артаксеркс, - сказала Аместрида, с трудом ворочая языком. Хотя ты всегда был самым тихим, но в тоже время и самым хитрым из моих сыновей, и любил делал то, чего от тебя никто не ожидал...Вот Дарий был другим - он всегда ходил более прямыми путями, да и Виштапса был более податливым к слову отца и матери, чем ты, Артаксеркс.
Уже одно то, что Аместрида осмелилась заговорить вслух о старших братьях - убийцах и заговорщиках - было такой чудовищной дерзостью с её стороны, что Артаксеркс с трудом удержался на месте и сохранил на своем лице спокойствие. После кровавых событий, связанных с его воцарением на трон, он никогда не слышал, чтобы имена Дария и Виштапсы кто-либо при нем произносил вслух. Но теперь Артаксерксу нужно было дослушать, что хочет сказать Аместрида, потому что он знал, что ещё долго, много лет, а может быть - и никогда в жизни может её больше не увидеть у себя во дворце. Лишь такие важные события, как смерть кого-либо из наиболее знатных родственников или предстоящий свадебный пир царя могли на короткое время оторвать Аместриду от забот в её любимой тюрьме - персипольском гареме. Теперь же таким делом для вдовствующей царицы стала Эсфирь, и Аместрида хотела говорить об этом, выпив для храбрости, наверное, целый кувшин вина.
-...Да, все всегда делал по-своему, - продолжала Аместрида. - У твоего отца, а также у отца твоего отца, Дария Великого, было много, очень много жен и наложниц - столько, сколько тебе, Артаксеркс даже и не снилось, они-то знали толк в женщинах! Но чтобы стать царем и утвердиться на троне, Дарий все же женился на Атоссе, дочери Кира, а заодно взял себе в жены всех женщин из гарема Камбиза, а позднее - и Гауматы. Это был поступок настоящего царя! Хотя не следует забывать, что до этого Дарий уже был женат на дочери Гобрия и имел от неё трех сыновей. Но Дарий думал не о себе, а о делах царства, о продолжении царского рода, а также о том, как оценят его поступки старейшины. Но теперь все стало не так: гарем Ксеркса в Персиполе пришел в полное запустение до тех пор, пока я сама не взялась за дело, и лишь моими стараниями бывшие наложницы царя не забывают, что они ещё живут на этом, а вовсе не на том свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121