Шерман, со злостью подумал он. Разве может это жалкое подобие мужчины любить Полли так, как люблю ее я? Люблю до сих пор, несмотря ни на что, и буду любить всегда! Возможно, пора наконец сказать ей об этом, пока еще не все потеряно…
Мейсон выпрямился.
– Полл… – хрипло произнес он.
Она медленно подняла голову. Атмосфера на кухне, казалось, раскалилась до предела.
В глазах Дика было такое выражение, что сердце часто забилось в груди Полли. Но она постаралась взять себя в руки, понимая, что все происходящее здесь нереально. Реальными являются лишь документы о разводе, а также женщина по имени Синти, ожидающая Дика в Майами.
С другой стороны, не говорил ли кто-то из древних философов, что реальность – это то, что мы сами творим вокруг себя?
– Полл? – снова шепнул Мейсон, делая едва уловимое движение по направлению к ней.
Она тоже качнулась вперед, чувствуя, что голова у нее идет кругом… В тот же миг Полли начала поднимать руку, сама пока не зная зачем, и задела за край разделочной доски, которая взлетела над столом и с грохотом рухнула на пол.
Дик и Полли вздрогнули и одновременно посмотрели вниз, на разлетевшиеся в стороны красные и зеленые половинки перца.
Несколько секунд прошло в молчании. Затем Полли со вздохом собрала перец в тарелку и направилась к раковине, чтобы вымыть его.
– Нужно начать сначала, – заметила она с нервным смешком и добавила: – Я имею в виду салат.
Мейсон кивнул. После этого они снова взялись за ножи и занялись овощами.
Полли размяла картофель с кусочком сливочного масла и нашла в буфете большое блюдо, на которое выложила живописными кучками соломку из огурцов, красного и зеленого салатного перца, а также колечки изрядно потерявшего горечь лука. Дик тем временем выложил содержимое консервных баночек в маленькие салатницы и откупорил вино.
Затем они все перенесли в гостиную и накрыли ужин на инкрустированном кофейном столике. Напоследок Полли сбегала на кухню за бокалами, после чего они с Мейсоном расположились в креслах и приступили к еде.
Ужинали молча, больше напоминая двух случайно встретившихся за столиком кафе людей.
Потом они вместе убрали со стола. Полли обнаружила на кухне стопку журналов и устроилась с ними в гостиной. Дик сказал, что тоже желает осмотреть пляж и окрестности. Он пригласил Полли с собой, но та предпочла остаться в бунгало и немного почитать.
Однако из этого ничего не вышло. Ей никак не удавалось сосредоточиться на тексте, потому что мысленно она все время возвращалась к нескольким оставшимся часам, которые предстояло провести под одной крышей с Диком. Скоро наступит ночь и они останутся наедине в этом доме, в этой шикарной спальне…
Как-то она справится с подобным испытанием?
Побродив у кромки воды и понаблюдав за стайками мелкой рыбешки, резвившейся у берега, Мейсон поднялся на террасу и вошел в гостиную.
При его появлении Полли вздрогнула. Она не ожидала Дика так скоро.
– Прости, я не хотел тебя напугать, – извинился он.
– Все в порядке, – сказала Полли. – Я задумалась и не заметила, как ты вошел. Мне тут пришло в голову…
– Что?
Полли опустила глаза, водя пальцем по глянцевой обложке журнала.
– В нашем пребывании здесь есть одно преимущество.
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
– Да, одно преимущество определенно есть, – согласился он.
В значении его слов невозможно было ошибиться, и Полли внезапно почувствовала, что задыхается.
– Я имею в виду, – осторожно уточнила она, – что здесь нет никого, кто знал бы о нашем уговоре, а значит, и объяснять никому ничего не нужно… – Полли вдруг осеклась. – Не смотри на меня так! – прошептала она.
Не отрывая от нее горящих желанием глаз, Дик закрыл раздвижную дверь.
– Ты хочешь заняться любовью? – тихо поинтересовался он.
Прямота этого вопроса подействовала на Полли отрезвляюще.
– Нет! Я говорю совсем не об этом…
– Я хочу тебя, Полл! – глухо произнес Мейсон. В его взгляде сквозила неподдельная страсть. Полли было отлично знакомо это выражение. Много лет назад оно возникало в глазах Дика, когда им овладевало желание. Это случалось, когда они болтали, или читали, или смотрели телевизор. В какой-то момент Полли бросала взгляд на мужа и замечала у того в глазах выражение, от которого соски напрягались, грудь разбухала так, что, казалось, готова была вылезти из бюстгальтера, а между ног становилось влажно…
– Детка, – сдавленно продолжил Дик. – Я хочу тебя так сильно, что больше не могу думать ни о чем другом.
Полли показалось, что прошла вечность, прежде чем она нашла в себе силы для ответа.
– Мы не можем… – невнятно пролепетала она, не узнавая собственного голоса.
– Почему? Мы взрослые люди. Кому будет плохо, если мы сделаем то, чего оба желаем?
Мне будет плохо, Дик, пронеслось у Полли в голове. Потому что если я лягу с тобой в постель, то тем самым признаю, что до сих пор… до сих пор…
– Нет! – воскликнула она с таким отчаянием в голосе, что, казалось, задрожал даже воздух в гостиной. – Нет, – повторила Полли, лихорадочно подыскивая подходящий предлог. И наконец нашла: – Это будет несправедливо по отношению к Сиду.
– К Шерману?! – Имя незадачливого преподавателя слетело с губ Мейсона как ругательство.
– Ведь мы с ним помолвлены, – напомнила Полли. – Да и у тебя есть невеста. И это большая удача, что здесь нет никого, кроме нас, и никому не надо объяснять, почему мы не ложимся спать в одну постель.
– Понятно.
Полли ждала, что Дик скажет еще что-нибудь, но он молчал. Тогда она снова заговорила:
– Уверена, что здесь найдется возможность одному из нас устроиться на ночлег в каком-нибудь…
– Где?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42