Элизабет Беверли: «Любовь не умирает»

Элизабет Беверли
Любовь не умирает



Аннотация Джорджия и Джек познакомились в маленьком курортном городке, когда ей не было и четырнадцати, а ему едва исполнилось семнадцать. И вновь встретились там же через 23 года. Сбудутся ли теперь их полудетские мечты? Элизабет БеверлиЛюбовь не умирает ПРОЛОГ Знал он ее только в лицо, но ни разу с ней не разговаривал. И еще знал, что зовут ее Джорджия Лавендер, а ее папаше практически принадлежит весь этот чертов городишко. Карлайл, штат Вирджиния, летом — процветающий приморский курорт, а остальную часть года его и на карте-то никто бы не нашел. Что касается Джорджии, так богатство ее всем известно, а уж способности — само собой, раз девчонка перешагнула в начальной школе через два класса. Теперь ей четырнадцать и она самая юная второклассница в средней школе.Ну а о нем что говорить — и так все известно: в свои неполные семнадцать старше всех в классе. Дважды ведь на второй год оставался — в шестом и в седьмом. Правда, не из-за тупости, вовсе нет, а из-за характера. — больно непокладист. Черт побери, да он даже родом не из Карлайла! Просто так случилось, что именно сюда его заслали работники опекунского совета штата: за «антиобщественное поведение». И потому репутацию на новом месте он заработал моментально.Джек Маккормик брел по автостоянке у школы, исподтишка наблюдая, как Джорджия Лавендер неохотно плетется к своему папочке.А тот стоит, небрежно так прислонившись к своему дорогущему автомобилю — самая последняя модель. Джеку приходилось слышать:Сьюзи Морис и другие девчонки смеялись над тем, как Джорджия одевается. Сам-то он сейчас только обратил внимание: скромненькая такая коричневая юбочка и простая белая блузка. Очки — массивная оправа, толстые стекла — делали ее похожей на робкого зверька с непомерно большими глазами. Волосы у нее… да самые обыкновенные, средней длины, вьются немного — так себе, но Джек вдруг заметил, что они блеснули золотом в солнечных лучах.В целом, как говорится, ничего в ней нет и смотреть особенно не на что. Впрочем, в настоящий момент Джек и сам являл собой не лучшее зрелище. Он осторожно потрогал левую скулу — приемный отец вчера кулаком съездил, в дневник заглянул. Ничего нового, собственно, и все же здорово бы хоть раз ускользнуть из дому, избежав этакой встречи.Откинув прядь черных волос, упорно падавшую на глаз, он снова бросил взгляд на Джорджию и ее отца. Тревога прямо-таки в походке ее чувствовалась, по мере того как она медленно-медленно приближалась к застывшей у машины фигуре. Джек тоже безотчетно замедлил шаг, подходя к своей старой, подержанной «нове», и бросил учебники на заднее сиденье.— Джорджия! — произнес этот тип тоном, от которого у Джека кровь в жилах застыла.Одним этим словом папочка и поздоровался вроде, и выразил свое высочайшее недовольство и угрозу. Глупо, но Джек почему-то тотчас же напрягся и сжал кулаки.— Джорджия! Почему ты мне вчера не показала дневник?Девушка остановилась буквально в футе от отца. Вот уж чего Джек ни за что бы не сделал — всегда предпочитал держаться вне досягаемости чьих бы то ни было кулаков. Джорджия не ответила, и отец, оторвавшись от машины, шагнул к ней.— Так почему, Джорджия? Девушка, не поднимая глаз, ответила так тихо, что Джеку пришлось напрячь слух:— Тебя не было дома.— Ты знала, что я задержусь на работе. Почему же не оставила дневник на столе, как я распорядился?— Я… извини, папа. — Она вскинула было голову, но тотчас же снова ее уронила. — Я… я просто забыла.— Ты забыла?Она молча кивнула.— Что ж, зато я не забыл. И к твоему сведению, матрас — неудачное место для тайника. Первым делом я заглянул именно туда.Из его голоса буквально сочилось презрение, и Джорджия вздрогнула, как от пощечины.— Джорджия, ты не получила высший балл! — В этих словах прозвучал приговор. — Да еще по химии! Черт возьми, и как ты с такими оценками поступишь в приличный университет?Джек ушам своим не верил: предок Джорджии так расстроился из-за оценки, о которой он не смеет и мечтать. Свихнулся, что ли?— Прости, папа, я…— «Прости, папа»! — зло передразнил отец. — Если в твоем дневнике появится еще одна подобная отметка, клянусь, я… — Он все же остановился.Не высказанная, эта угроза показалась, однако, Джеку куда более зловещей, чем красноречивые тирады, которыми его самого регулярно угощал приемный отец. Он лишь головой тихонько покачал, прежде чем забраться в машину. Но старикан не унимался — все отчитывал дочь, — и Джек поневоле прислушивался.— Джорджия, возьмись за ум! Что с тобой будет, если не поступишь в университет? Тогда уж точно замуж не выйдешь. Взгляни в зеркало — ну кто на тебя позарится? Я не позволю, чтобы ты до конца жизни сидела на моей шее.Джорджия молча слушала, печально понурив голову. А Джек, наоборот, все больше заводился с каждым словом этого зануды. До конца не осознав, что именно собирается сделать, он решительно прошагал к Джорджии, обнял се, не говоря ни слова, за плечо и нежно отвел в сторонку, а сам как щит встал напротив ее отца.Тот, кричавший на дочь сверху вниз, теперь вынужден был запрокинуть голову, чтобы взглянуть на Джека. Какое-то мгновение оба напряженно молчали.— Черт побери, ты кто такой? — не выдержал старший.Джек скривился в ухмылке — такое выражение лица всегда предшествовало его первому удару.— Джек Маккормик. А вы, черт побери, кто такой?Отец Джорджии опешил.— Я — Грегори Лавендер, отец Джорджии. А теперь убирайся!— У нас с Джорджией другие планы, — неторопливо покачал головой Джек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41