Какого дьявола Линди включила отопление на полную мощность?!— Не уверен, что хочу видеть у себя в журнале интервью с этой Лорен Грабл-Монро, — проговорил Адам, ослабляя галстук.Лукас улыбнулся и повернулся к Дорси:— Мне «Танкерей» с тоником.Адам отдавал должное Мак: вкусы своих клиентов она знала наизусть и обычно, едва завидев постоянного посетителя, начинала готовить для него любимый напиток. Вот и теперь, не дожидаясь просьбы, она подала Лукасу «Танкерей» с тоником и поставила бутылку обратно на полку. Но после этого не повернулась, как ожидал Адам, к другим посетителям. Нет, маячит перед ними — и глаз не сводит с Лукаса.Вот черт!— Читателям такой материал понравится, — продолжал, ничего не замечая, Конвей.— Смотря как подать…— Это будет настоящая бомба, — торопливо заговорил Лукас. — Я вытащу на свет всю подноготную мисс Грабл-Монро. Посмотрим, есть ли у нее моральное право учить других жить!Адам вздохнул и ничего не ответил. В душе его ангел-хранитель боролся с демоном. «Не рискуй, — предупреждал ангел, — пустишь эту мерзкую» бабу к себе на страницы — вовек не отмоешься». А лукавый бес нашептывал: «Давай, Адам, врежь ей как следует!»Ясно одно: если кто-нибудь сможет написать о новоявленной знаменитости блестящую, острую и безжалостную статью — это Лукас Конвей.Порой Адам удивлялся: отчего этот парень сидит в его журнале? С такими-то талантами надо репортажи из «горячих точек» делать или разоблачать тайные преступления ФБР, а не пописывать статейки о том, как хороши гаванские сигары в сочетании с калифорнийским коньяком.— А зачем вам это так нужно — разоблачить Лорен Грабл-Монро?Этот вопрос задал не он. Задала его Мак. И, похоже, с немалым интересом ждала ответа.Лукас отхлебнул вина, блаженно вздохнул и только после этого ответил:— Потому что она на наших глазах превращается в идола масс-культуры. Лорен Грабл-Монро — женщина, о которой говорят все. Это модно. Это популярно. Это характеризует общество. Здесь есть о чем писать. — Помолчав немного, он добавил:— И потом, у меня сложилось впечатление, что эта Лорен — девушка горячая! Ты книгу-то читала?Дорси кивнула, и щеки ее снова заалели. «Так она еще очаровательнее…» — подумал Адам, но тут же остановил себя. «Очаровательная» — это еще что за словцо? Редактору мужского журнала не пристало сюсюкать и отпускать галантерейные комплименты. Скажем лучше: она выглядит, как…Черт побери, да очаровательно она выглядит — иначе не скажешь!— Помнишь седьмую главу? — продолжал Лукас. — «Как заманить его в постель»? Да что за вопрос, конечно, помнишь! — Он повернулся к Адаму. — Ты не поверишь, что она там пишет! Взять хотя бы ее совет, как использовать сливки для… — Он покосился на Мак и оборвал себя:— Ладно, скажем так в постельных удовольствиях эта дамочка знает толк. На редкость возбуждающее чтение.— Возбуждающее? — отозвался Адам, не поднимая глаз. На Мак он и взглянуть боялся. — По-моему, скорее раздражающее!— Понимаю, старик, в твоем возрасте меняется отношение к сексапильным телкам. Но не переживай, ведь есть «Виагра»!Последнее, о чем мечтал Адам, — беседа о пользе «Виагры» в присутствии Мак— Оставь в покое мой возраст. Сам-то давно ли снял со стены картинку из «Плейбоя»?— А кто тебе сказал, что я ее снял? — усмехнулся Лукас.— Мне кажется, мистер Дариен прав, — медовым голоском вставила Дорси. — Не стоит завлекать читателей бульварными темами. Вы верно сказали: Лорен Грабл-Монро — идол масс-культуры. А читатель «Жизни мужчины» — это, — тут голос ее сделался еще слаще, — сексист, шовинист и закоренелый сноб. Ваши читатели, — продолжала Дорси, — много трудились и многим пожертвовали, чтобы сохранить свои сексистско-снобские взгляды на жизнь! Не надо их дразнить. Исследование масс-культурного феномена такого рода в рамки их предпочтений не впишется.— Нельзя ли попроще, Мак? — заметил Адам. — Вы ведь не лектор, а мы не ваши студенты.Мак нахмурилась, но промолчала, — как оказалось, кстати, поскольку Лукас еще не высказался до конца.— Я как раз и хочу разоблачить Лорен Грабл-Монро, — продолжил он, — и показать, что она поступила безответственно.— Это еще почему? — заинтересовался Адам.— Ее книга может принести горе множеству людей, — подумав, ответил Лукас. — Тысячи женщин начнут искать себе миллионеров, следуя инструкциям, — и останутся ни с чем.Адам лениво кивнул.— Подумать только, сколько будет разочарований! — горячо продолжал Лукас. Адам взглянул на часы.— Сколько разбитых сердец!Адам внимательнейшим образом разглядывал свои ногти.— Да выслушай же меня, наконец!Адам закинул ногу на ногу.— С удовольствием. Только давай поговорим о чем-нибудь другом. Я по горло сыт этой книгой!Лукас уставился в свой бокал, задумчиво водя пальцем по ободку.— Адам, — заговорил он наконец, — я очень хочу сделать этот материал.— Да? С чего бы это?— У меня на то свои причины.— Не хочешь поделиться?Лукас взглянул ему в глаза:— Не хочу.Адам не стал настаивать. И не потому, что ему не хотелось знать, что взбрело в забубенную головушку «молодого пера» (очень даже хотелось!) — нет, дело в том, что в его собственной голове в этот миг блеснула идея. Блестящая, но совершенно безумная. Безумная — но блестящая. Он не успел ее остановить: идея пустила корни, а в следующий миг уже расцвела пышным цветом.Вот что нужно для журнала! — думал он. Читатели от счастья умрут. Все на месте: и сексизм, и снобизм… Правда, бульварности хватает — но у «желтизны» есть свои плюсы. В конце концов, самый упертый женоненавистник и сноб — тоже человек!— Отлично, — заговорил он торопливо, боясь передумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85