Теперь я пытаюсь восстановить в памяти каждое слово Акка относительно «зеленой тетради». Их было мало, Акк избегал деталей, оставляя самое интересное для выступления на одном из очередных семинаров. Мне известно лишь то, что тетрадь была довольно толстой, а листы ее были сделаны из необычайно крепкого материала, предназначенного для записей в экстремальных условиях, во время космических экспедиций. Записи велись на одном из языков Старого Мира, существовавшем до Эпохи Распада. По мнению Акка, их вел участник межзвездной экспедиции, которая с большим опозданием вернулась на Землю в Эпоху Распада. Если так все и было, тетрадь следует считать ценным документом, те времена оставили после себя слишком мало письменных источников.
Беседуя с Акком я не знал, почему он называл тетрадь «Дневником Бессмертного», это воспринималось как шутка. Лишь теперь, после знакомства с рукописью Акка, я понимаю, что он имел в виду. Итак, предоставим слово Акку Нуми, а через его перевод и самому Бессмертному.
Пусть публикация данного текста станет скромной формой почтения памяти нашего погибшего товарища, а мои окончательные выводы - попыткой разрешить загадку его исчезновения.
Ле Диас
ДНЕВНИК БЕССМЕРТНОГО
перевел обработал и снабдил
комментариями
Акк Нуми
ВВЕДЕНИЕ
По форме черепа неандертальца не прочитать и тени его мыслей или чувств. Точно также, по покинутому и разрушенному городу умершей цивилизации, не воссоздать процессов и идей, владевших обществом его населявшим. Особенно, если доступные исследованию элементы города - здания и предметы быта, созданы не живыми человеческими руками, а произведены автоматами.
Осознавая неотвратимость ожидающей его судьбы, всего за несколько поколений, общество планеты потеряло всякий интерес к созиданию чего бы то ни было, особенно к запечатлению мыслей и фактов. Да и для кого их записывать? Творение есть форма защиты собственного существования от полного окончания бытия единицы. В каждое мгновение своего существования, человеческая популяция открывает, создает, строит, чтобы отметиться в благодарной памяти поколений, идущих следом.
Но что может мотивировать творчество, в том числе и создание хроник, когда время жизни культуры и цивилизации, то есть существования самого общества, точно определено…
Поэтому «зеленая тетрадь», которую я называю «Дневником Бессмертного», является бесценным источником объективных сведений о двух полюсах поляризованного человечества в последние столетия его существования. Эти записки принадлежат, быть может, единственному человеку, который объективно, без личных предубеждений, имел возможность увидеть и сравнить состояние человеческих обществ населяющих Землю и Луну в поздней фазе Эпохи Распада.
Я назвал автора «Бессмертным» и по причине невозможности установить его настоящее имя, которое не упоминается в записках. Быть может на основании архивных материалов с Луны появится возможность установить его личность, но для читателя записок, его имя не имеет никакого значения. Работая над переводом этого необычного документа на современный филиальский язык, я попытался воспроизвести личность и судьбу одного из членов несуществующей ветви человечества, судьбу, хоть и нетипичную, но представительную для целого поколения, которому суждено было уйти. Это образ сильной личности погрузившейся в два мира. Мир первый - сотканный из миллиардов собратьев внешний круг цивилизации, сетью опутавший своих создателей, второй - собственный внутренний мир человека… Нам неясны мотивы, заставившие Бессмертного записывать текущие события и вперемешку с воспоминаниями, регистрировать свое внутреннее состояние… Возможно, как упоминается вначале, он делает записи по привычке исследователя? Лишенные адресата они должны были служить исключительно автору. Возможно, перед лицом распада внешнего мира, он хотел сохранить и обогатить второй мир - мир эмоций, воспоминаний, переживаний, позволив им многократно повторяться в пустеющем мире, к которому он стремился в своем не совсем настоящем бессмертии…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЛУНА I
Проснувшись я долго не мог понять, где я. Около затылка затаилась боль, сонные видения еще мешались с действительностью. Долгие секунды я разглядывал небольшую комнатку, залитую белым светом лампы, и пытался восстановить события предшествующие сну. Не двигая телом, осторожными поворотами шеи я направлял взгляд на каждую из четырех видимых плоскостей - одинаково матовые потолок и стены грязного белого цвета. Это не каюта корабля и не кабина ракеты. Понимание этого словно сняло с подсознания предохранитель, предотвращающий бессмысленное напряжение мышц при попытке пошевелиться, когда человек отдыхает крепко привязанный к креслу. В одно мгновение я уселся, а легкость, с которой удалось это сделать, помогла вспомнить остальное.
Итак, я снова здесь, вернулся. Ну, может еще не совсем, но почти…
Остальное - мелочи, главное - я действительно вернулся. Мы вернулись. К ощущению легкости во всем теле прибавилась слабость, ушло какое-то внутреннее напряжение, существование которого, по многолетней привычке, до этого момента не замечалось. Теперь стало ясно, насколько сильным оно было, завладев всем временем проведенным вдали от дома, безопасности и отдыха.
Я посмотрел на часы, они показывали восьмой день сентября, десять часов двадцать две минуты. Дата и время ни о чем не говорили. Привезенные извне, они не имели ничего общего с местным временем. Мое время было здесь чужим, хоть и вывезено отсюда. Пропущенное через мясорубку ускорений и гравитационных полей, оно сильно расходилось со спокойным и мерным временем Системы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57