«Насколько высоко?»
Брук закатила глаза.
– Я серьезно! Если я решусь поехать с Эшли, то должна знать, что меня ждет. Так что выкладывай все, что тебе известно.
Энн сморщила нос.
– Совсем немного, в сущности…
– Хватит увиливать!
– Ладно, – наконец согласилась Энн, пожав плечами. – Но тебя это может разочаровать, ведь я действительно очень мало знаю. – На мгновение она умолкла, раздумывая. – Говорят, Эшли никогда не мог найти себе подружку, которая понравилась бы его деду. Почему это так важно для Эшли, я понятия не имею. – Энн развела руками. – Говорят еще, что этому сварливому старику ничем не угодишь и, кроме Эшли, он ладит только с его теткой. Та живет в доме старика и ухаживает за ним.
– У Эшли есть еще родственники? – спросила Брук.
– Насколько мне известно, нет. – Энн сдвинула брови, припоминая. – Джонатан довольно хорошо знает Эшли, но он говорил, что тот не любит рассказывать о себе.
– Похоже на то, – пожав плечами, согласилась Брук.
– Я сказала тебе, что мало знаю о старике. Наверное, я еще больше разожгла твое любопытство. Это так?
Брук нервно рассмеялась:
– Вероятно, больше всего я сейчас похожа на Красную Шапочку, за которой гонится волк.
– Пожалуйста, дорогая. Так что будь осторожна, – усмехнувшись, согласилась Энн. – Эшли сильный большой человек, и перед его обаянием мало кто устоит. Но… – продолжала Энн, поддразнивая Брук, – я по-прежнему считаю, что тебе стоит съездить хотя бы ради того, чтобы узнать, что он задумал.
– Ну и здорово же ты мне помогла! – засмеялась Брук. – Теперь я знаю, что меня съедят волки. Но ты права: в глубине души я хочу поехать. Как там утверждает известная поговорка: каждую минуту рождается дурак?
Смеясь, Энн последовала за Брук в ее комнату, где пробыла почти до вечера, помогая золовке собираться в дорогу.
Брук встала рано, чувствуя себя отдохнувшей и бодрой. День обещал быть ясным и солнечным. Она особенно радовалась хорошей погоде, потому что немного побаивалась полета на маленьком самолете на остров Кауаи.
На ней были легкие белые брюки с манжетами и светло-зеленая майка с треугольным вырезом. Волосы Брук собрала в узел на макушке, а свободные пряди по бокам заколола зелеными заколками. Брук немного загорела, и у нее снова был здоровый вид.
Джонатан пришел в восторг от того, что сестра летит на Кауаи вместе с Эшли. Он даже зашел к ней вчера вечером специально, чтобы сказать, как он этому рад. Брук посоветовала ему не слишком преувеличивать значение этого события. Только теперь она заметила, что лицо брата стало более спокойным, во взгляде появилась живость, и он напомнил ей прежнего Джонатана, каким она знала его всегда.
Ей даже захотелось поинтересоваться, как его дела, но Брук сдержала свой порыв. Она просто не была готова к их очередной стычке.
Брук заподозрила, что настроение брата исправилось потому, что она якобы делает все так, как он спланировал. Все это, увы, было далеко от истины. В мыслях самой Брук царил хаос, и она слишком устала, чтобы пытаться переубедить Джонатана. Пусть пока думает все, что хочет. Его ожидает неминуемое и скорое разочарование.
Две вещи, две мысли определяли поведение Брук: надежда вернуть себе прежний статус профессионала-теннисиста и еще тот грозный факт, что ей нельзя иметь детей. А это означало, что она ничего не могла предложить такому человеку, как Эшли. Лелеять какие-либо надежды, связанные с ее влиянием на него, было со стороны брата большой ошибкой. Возможно, следовало сразу же сообщить ему и Энн приговор врачей, но она не могла даже думать об этом, тем более говорить.
Наконец собравшись, Брук спустилась вниз и присоединилась к Джонатану и Энн, которые пили кофе на кухне. Она тоже взяла в руки кружку с горячим кофе, и тут зазвенел дверной звонок. Взглянув на часы, она убедилась, что ровно восемь. Эшли, как всегда, был пунктуален.
– Сидите, девочки, – сказал Джонатан, вставая. – Я открою.
Когда он вышел, Энн наклонилась к Брук и шепотом спросила:
– Нервничаешь?
– Так сильно, что даже заболел живот, – призналась Брук. Лицо ее побледнело.
Энн нахмурилась:
– Послушай, я хотела просто пошутить, когда задала этот вопрос. Если ты передумала и не хочешь ехать, никто тебя не заставит.
Потеребив золотую цепочку на шее, Брук сказала:
– Я не совсем уверена, что хочу ехать. Но я поеду. – Она помолчала. – Жребий был брошен давно.
Энн вопросительно взглянула на золовку, но времени для разговоров не осталось – опередив Джонатана, в кухню входил Эшли.
Посмотрев на него, Брук почувствовала, что голова у нее пошла кругом. Влияние на нее этого человека было необъяснимым. Запах дорогого одеколона и присутствие гостя изменили атмосферу в кухне. Глаза Брук и Эшли встретились. Брук узнала взгляд собственника, которым ее окинули с ног до головы.
Она угодила в ловушку!
Брук огляделась в поисках выхода. Но в дверях стоял Эшли, небрежно прислонившись к косяку. Лицо его застыло словно маска.
Поняв, что что-то случилось, Брук повернулась к брату. В лице Джонатана не было ни кровинки. Что произошло между ним и Эшли? Она не знала что, но было ясно, что случилось нечто неприятное.
Казалось, Энн не заметила напряжения, которое воцарилось в кухне. Указав на пустой стул рядом с собой, хозяйка, улыбнувшись, обратилась к Эшли:
– Неужели вы так спешите, что не присядете на минутку и не выпьете с нами чашечку кофе?
Прежде чем гость успел ответить, Джонатан одернул жену:
– Дорогая, конечно, он спешит! Я знаю, что у Эшли много дел на острове Кауаи. – Чувствовалось, что он страшно возбужден.
Эшли еще сильнее сжал губы, однако подошел и уселся рядом с Энн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61