– Вот. Я упомянул такую возможность. Реплика проходная, но позже смягчит мою вину.
Ты погиб, Йосси! Ты погиб!
– Тогда клево, – успокоился Джуд. – Сделаем все, как ты скажешь.
– Ну… – Я улыбнулся как мог убедительнее. – Похоже, вы теперь интернет-миллионеры.
– Поправочка: Тесланет-миллионеры.
Мы чокнулись рогаликами. Как ты мог???
Я углубился в детали передачи заявки на патент «Интертейнинку», дал Джуду подписать предварительные соглашения, по которым «МиЛ» становился посредником. Бенджамин совсем ушел в себя. Джуд ускакал сообщить Рубену, а Бенджи я попросил задержаться. Он подчинился, точно по учительскому приказу.
– Тебя что, все это не радует? – спросил я.
– Да радует, наверное.
– Ты, между прочим, тоже участвуешь. Пять процентов. Будешь самым богатым пацаном в классе.
– Круто, – безжизненно бормотнул он.
– Джуд тебя не застремал, а? Эти парни бывают жестковаты.
– Нет.
– Это хорошо. – Я втайне рассчитывал, что Бенджаминово отношение к Джуду изменилось.
– Это все? – Ему хотелось уйти.
– Нет. – Я подыскивал тему. – Как с эмулятором получилось?
– Клево. Я под него скачал кучу игрушек.
– Еще работает?
– Со старыми игрушками. Да.
– Знаешь, там графику в основном Эль-Греко писал. Я его недавно опять встретил. Он больше не жирный. Помнишь его?
– Нет.
Сидит на кровати, на самом краешке. Маленький скелет аж выпирает под полосатой футболкой. Громадные карие глаза таращатся в пространство. Я почувствовал себя грязным. Взрослым.
– Ну что такое? – спросил я. Шкет ведь не мог в мою прогнившую душу заглянуть, правда? Он мог, мог! И вообще, я их только что сделал миллионерами. Ты их сделал рабами!
– Ничего, – сказал Бенджамин. – Я лучше пойду.
– Что, в школе гульфик проверяли?
– Я этого больше не боюсь, Джейми. – Он подошел к двери. – Мне пора.
– Эй! – Я поплелся за ним по лестнице. – У меня есть билеты на «Никсов», на пятницу. Хочешь сходить? – Мощное приглашение. Билеты мне вручил Морхаус лично – для клиентов, а не кузенов.
– Не-а, – сказал Бенджамин, уже седлая велосипед. – У меня уроков полно.
– Ну ладно, – крикнул я ему в спину. – У тебя же мое новое мыло есть?
От Бенджаминова странного поведения я острее почувствовал себя ядовитой змеей, что заливает ядом весь Куинз, едва появившись дома. Словно в портфеле у меня – бизнес-токсины. Но на самом-то деле они не токсичны; все от контекста зависит. Я сделал моим друзьям шесть миллионов долларов, я заложил «Интертейнинку» основу для решающей стадии развития свободной рыночной экономики, я вычислил, как сайтам «МиЛ» увеличить трафик, не полагаясь на брокерское мошенничество. Довольно сложный список потенциально несовместимых задач, а теперь все слаженно работает. Нехило для новобранца.
И на следующий день, с аккуратно перевязанной коробкой рогаликов подмышкой проскальзывая к шестеренкам «МиЛ» через обесчеловечивающие крутящиеся двери, я будто вносил макрофага в кишки системы. Я так долго отрицал свое этническое наследие – теперь оно послужит мне секретным оружием. Сама кошерная пища – символ добродетели, моей связи с чем-то вне этого казино. Отныне я в этой игре смогу играть за обе стороны.
Я прошагал к Алекову кабинету и поклонился на пороге, протянув открытую коробку, словно искупительную жертву. Может, это она и была.
– Сначала работа, плюшки потом, – сказал Алек, проворно скользя по людному этажу к кабинету Морхауса. – Бирнбаум вот-вот начнет.
Заранее поговаривали, что федералы прихлопнут нынешний всплеск (внутри цунами) электронных торгов.
На компьютерных мониторах в кабинетах и загончиках по всему небоскребу светилось потоковое видео – речь Бирнбаума в прямом эфире.
Тишина затопила нью-йоркские брокерские конторы, коммерческие компании, таксомоторы и киоски с тако, едва старик поправил бифокальные очки на носу и вперился в свои заметки. Нет, политического решения не будет; лишившись власти менять процентные ставки без одобрения Конгресса, Бирнбаум политических решений почти не принимал. Однако его слова все-таки воздействовали на весьма эмоциональный рынок. Каждый говорил себе, что местами суровые прогнозы на него лично не повлияют, но страшился того, что Бирнбаумовы заявления сотворят с настроением остальных. И это опасение в свою очередь сворачивало рыночный кураж, точно люди Бирнбауму поверили сами.
Когда мы добрались до кабинета Морхауса, Бирнбаум уже продрался сквозь традиционные предостережения насчет инвестиций, основанных на «якобы правдоподобных комментариях сетевых брокеров». В выражениях, позаимствованных из прошлых своих выступлений, он объявил: «Те, кто пользуется анонимностью Интернета для мошенничества с ценными бумагами, должны понимать: онлайновый мир не спасет от правоохранительных органов».
– Чем меньше новостей, тем лучше, – заметил Тобиас, откидываясь в кресле. – Кажется, он нас послушался. – Делая вид, что федералы в теме, Бирнбаум молчаливо одобрял интернет-торги.
– Но и при наших нынешних возможностях надзора, – продолжал Бирнбаум, – господствующее в массах восприятие онлайновых торгов как замены наличных сбережений, а ценных бумаг технологических компаний – как, по сути дела, социального страхования, лишь увеличивают риск потенциально катастрофических последствий для неосведомленного инвестора.
– Ну, понеслась. – Алек наклонился к монитору задней проекции. – Значит, неосведомленные инвесторы?
– Ш-ш, – заткнул его Тобиас.
– Новое поколение программ сетевых торгов грозит лишь обострить эту тенденцию, маня публику к неслыханному, бешеному пароксизму оптимистических сделок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88