Он все еще улыбался, когда ему замигал фарами темно-синий «транзит», и, обменявшись с его водителем выразительными жестами, Билли свернул наперерез двигавшемуся транспорту и затормозил перед стеклянными витринами автосалона, выключив движок и подъехав к зданию уже накатом. С мгновение он сидел неподвижно, а затем повернулся к своему спутнику и принялся изучать выражение его лица, пытаясь понять, что творится у него в голове. Билли был знаком с Хокинсом почти всю жизнь, но он никогда не видел его раньше в таком состоянии, и это было довольно странно.
— Послушай, если тебе это неинтересно, просто скажи мне. И все будет нормально.
Молчание было ему ответом. И наконец, даже не поворачиваясь, Хокинс заговорил чуть ли ни извиняющимся тоном:
— Дело не в этом. Билли. Правда. Просто… все это так ново для меня. Я имею в виду, что мы занимались футболом и часто попадали в серьезные передряги. Но я еще никогда не нарушал закон. Я имею в виду по-настоящему. А сейчас ты собираешься сделать именно это. — Он умолк в ожидании контрдоводов, но они не последовали, и он продолжил, повернувшись к Билли: — Может, ты и привык нарушать закон, а я нет. К тому же мне надо думать о Джули. Может, она и не идеальная жена, но другой у меня нет. А ты знаешь, что она о тебе думает.
Билли помолчал, достал из кармана сигареты и закурил, прежде чем передать пачку соседу. Он действительно знал, что о нем думает Джули. Ничего хорошего. Когда Билли организовывал поезд— ку в Рим, он никак не мог ожидать, что его лучший друг проведет неделю в итальянском обезьяннике, после чего будет депортирован. Но что было еще хуже, так это то, что, когда Хокинс наконец добрался до дому, там его ожидало письмо от его работодателей, в котором сообщалось, что они отнюдь не в восторге от того, что один из их менеджеров связан с футбольными хулиганами. В результате его уволили. И Джули окончательно вышла из себя. А когда до нее дошли слухи об участии Билли в кампании по переправке краденых машин, она обвинила его в том, что он подставил ее мужа.
И хотя Хокинс уверял его, что относится к этому совсем иначе, истина заключалась в том, что в какой-то степени так оно и было. Планируя эту поездку, он не предусмотрел всех последствий, которые она могла иметь для его друга, и с тех пор Билли чувствовал себя перед ним виноватым, особенно учитывая то, что Хоку так и не удалось найти другую работу. И теперь Билли догадывался, что по прошествии пяти месяцев с деньгами стало туго. Он чувствовал себя обязанным.
— Послушай, Хок, я понимаю, о чем ты. Честное слово понимаю. Так что, если ты не хочешь участвовать, я спокойно отнесусь к этому. Просто я подумал, может, ты захочешь снова вернуться к работе.
Хокинс рассмеялся.
— Поразительно справедливое замечание, — саркастически заметил он. — Но все эти новые игры не для меня. Билли.
Билли уже собрался ответить, как перед машиной возникла худенькая женщина среднего возраста, ее рыжие крашеные волосы идеально гармонировали с выражением неудовольствия, написанным на ее лице. Билли опустил стекло и высунул голову.
— Я буду через две минуты, Джилл, о'кей?
Она бросила на него прощальный взгляд и исчезла в демонстрационном зале.
— Боже милостивый, можно подумать, я на нее работаю, а не она на меня, — заметил он, глядя на механически поднимавшееся стекло, и, помолчав, снова обратился к своему собеседнику: — Послушай, Хок, посмотри вокруг. Мне тридцать три года, и я создал все это из ничего. Неужели ты думаешь, мне удалось бы это сделать, не нарушая закон?
Никогда. Так уж устроен мир, дружище. Главное — знать, какие законы можно нарушать и насколько, чтобы тебя не поймали. А я это знаю, Хок. Тебе это должно быть известно лучше, чем кому бы то ни было.
— Так зачем же тебе снова браться за это? Этот автосалон стоит целое состояние.
Билли хмыкнул и устремил взгляд на ряды машин.
— Потому что я жадный, вот зачем. Никогда в жизни я не буду удовлетворен своим банковским счетом. Мне всегда будет не хватать. К тому же речь идет не только обо мне, — с внезапным возбуждением добавил он, поворачиваясь к Хокинсу всем телом. — Я думаю обо всех нас. Обо всей Бригаде.
Хокинс уже было собрался открыть рот, как снова возникшая рыжеволосая женщина постучала по капоту — вид у нее был еще более раздраженным, чем прежде.
— По-моему, лучше бы тебе с ней разобраться, пока она не убила нас обоих.
— Ладно. Забирай машину и жди меня здесь через пару часов. — Билли распахнул дверцу, но, перед тем как поставить ноги на асфальт, снова наклонился к Хокинсу: — Как бы там ни было, мы должны это сделать, Хок. Такую возможность нельзя упускать.
Хокинс откинулся на спинку кресла и потер руками лицо. Он вдруг ощутил страшную усталость, а яркий свет и страшная жара, царившая в кабинете Билли Эванса, не улучшали положения.
— Давай поставим точки над «i». Значит, ты не можешь предложить мне работу.
— Нет, Хок, — покачал головой Билли. — Я тебе предлагаю не работу, а партнерство, когда ты и я будем равноправными партнерами.
— В защитном бизнесе?
На лице Билли появилась хитрая улыбка.
— Не в защитном, Хок, а в организации службы безопасности.
Хокинс встал, подошел к огромному окну, занимавшему целую стену кабинета, и посмотрел вниз на ряды старых машин.
— Служба безопасности. Это же грабеж среди бела дня, Билли. Обыкновенный грабеж.
Билли уставился в его спину.
— Я это вижу иначе. Мы будем легитимной компанией, предоставляющей услуги на совершенно законных основаниях.
Хокинс раздраженно обернулся и посмотрел на Билли. У него начали зарождаться подозрения в том, что он совершенно не знает этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77