Но ты знаешь, не хуже меня, что большинство из этих фирм, типа BNP и «Combat-18», — молокососы.— Да, шеф, знаю, и все же…Джарвис остановился и поднял вверх руку.— Ты единственный, кого я могу отправить на это дело, Терри. Ты знаешь Фитчета как облупленного, и он знаком с тобой. Во всяком случае, он так думает. Больше того, тебе известна расстановка сил: кто на что способен. Никто другой не справится с такой задачей.Он снова опустился в кресло и посмотрел на собеседника:— Я мог бы приказать тебе, но не хочу. Пойми, это крайне важная операция, и другого такого шанса заполучить Эванса не представится…Он умышленно не договаривал.Груз остальных слов лег на Портера. Оба прекрасно знали, о чем идет речь. Отомстить за гибель товарища — дело святое.Это был циничный прием, но Джарвис знал, что он сработает.С тяжелым вздохом Портер наконец вымолвил:— Ладно, если вы сможете уговорить его на это, я согласен.Джарвис улыбнулся и только хотел что-то сказать, как зазвонил телефон. Молча выслушав, он положил трубку на место.— Это был главный детектив-инспектор, — азартно воскликнул он. — Дело на мази. Игра началась… механизм запущен.Через три часа Джарвис был уже в комнате для допросов и ждал, пока приведут Фитчета. Он почти дрожал от возбуждения. Ушло менее двух часов на утрясание его плана с главным детективом-инспектором, хотя итальянцы настаивали, чтобы один из их офицеров-детективов сопровождал команду во время операции по наблюдению. Они также прозрачно намекнули, что оставляют за собой право вмешаться в любой момент. Даже высшее начальство и Спецура приняли идею, хотя у Джарвиса оставалось трепетно-трусливое чувство, что, если дело накроется, ответственность ляжет всего на одни плечи — надо ли говорить, что он догадывался, на чьи именно.Оставалось последнее звено в цепи — Фитчет. В той цепи, которая закует Эванса. Джарвису предстояло убедить этого труса, этого малодушного предателя, сыграть свою роль в задуманном им спектакле. Он убедит его, обещая то, чего никогда не исполнит. Таким образом, он тоже, в свою очередь, предавал Фитчета, своего информатора, но это нимало не заботило Джарвиса. Это животное, как он уже сказал Вильямсу, должно сидеть в клетке.И туз, который он припас в рукаве для игры с Фитчетом, был Терри Портер. Но пока он еще не знал, в какой момент им сыграть. Он как раз размышлял над этим, когда дверь открылась и зашел Фитчет в сопровождении Фила Вильямса.Он сел, выразительно скрипнув стулом, и тут же закурил сигарету. Вид у него был препаршивый. Фитчет сидел усталый, небритый, в измятой одежде, провонявшей кислым запахом тюрьмы. Хотя находился он пока только в камере изолятора. Ну ничего, дружок, все у тебя впереди.— Добрый день, Гарри, — почти ласково поприветствовал его детектив.Фитчет уставился в стенку, ничего не отвечая.Джарвис, нагнувшись над столом, вкрадчиво спросил:— Ну что, решился, Гарри?Фитчет по-прежнему молча курил, не сводя глаз со стены.— Едешь в Италию, футбол посмотреть?Он чуть было не сказал: «В последний раз».Ответа так и не поступило, что стало выводить Джарвиса из терпения, однако он заставил себя продолжать все тем же тоном:— Вот какие новости, Гарри. Важные для тебя новости. Или ты едешь в Италию и помогаешь нам, или уже сегодня отправляешься в тюрьму. Какой вариант выбираешь?По-прежнему никакого ответа.— Будем в молчанку играть?Фитчет с шумом выпустил струю дыма, которая достигла стены и расплылась по ней.— Я хочу видеть своего адвоката, — сказал он, не оборачиваясь. — Ваши действия незаконны.— Хорошо, Гарри, — спокойно отвечал Джарвис, — это твое право. Только законные действия сработают против тебя. Дело пойдет в суд, и этого уже не остановишь. Я ведь хотел помочь тебе выпутаться из ситуации. У нас ведь на тебя и твою бригаду теперь материала выше крыши. Особенно после того, что мы узнали от тебя вчера. Тебя можно упечь на несколько лет. По восемнадцать часов в день в камере. Без окон. Просидишь, Гарри? Выдержишь?Джарвис ждал реакции, но ее не было. Он пустил в ход первый козырь — клаустрофобию, но это не сработало.— Понимаешь, Гарри, мы твоя последняя надежда. Другого пути у тебя уже не будет. Ты мне, я тебе. Иначе я спускаю дело с тормозов, и ты уже не поможешь ни себе, ни своим ребятам.Пошел второй козырь. Искупление вины. Может быть, Фитчета терзает совесть (а она должна обязательно терзать его), и он захочет предстать перед собой этаким героем, защищавшим свою «бригаду», пусть и за счет остальных.Фитчет сделал затяжку и повернулся лицом к Джарвису. На лице его была маска презрения. В глазах тихо пылала ярость. Это было лицо человека, которому нечего терять.— Может, еще что-нибудь скажешь? — «Мусор несчастный» — читалось непроизнесенное.Джарвис сделал вид, что читает в бумагах, лежавших перед ним на столе. Наконец он заговорил:— К нам поступила информация по хулиганской группировке под названием «Селектор». В ближайшие дни пройдут массовые аресты членов этой шайки.— Откуда она к вам поступила? — осклабился Фитчет.Ну еще бы, расколоть такую дружную организацию можно только изнутри. А внутри — все они уверены, и он, их лидер, в первую очередь, — внутри — все свои.Джарвис почесал уголок рта. Сейчас или никогда.— От информатора, Гарри, от информатора. Такого же, как ты.— Ха!Фитчет снова отвернулся лицом к стене.— Не пиздите, — проговорил он. — Никто не поверит, что я заложил своих, это спишут на поклеп со стороны легавых. Заебетесь пыль глотать.Он ткнул сигаретой в пепельницу и закурил новую.Атмосфера в комнате накалялась, к тому же стало душно, и Джарвис махнул рукой перед лицом, отгоняя дым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87