Это показалось бы странным представителям наркотической культуры конца 60-х — начала 70-х годов, когда многие, особенно молодежь, считали алкоголь отталкивающим. Качества абсента, сходные, по мнению некоторых, со свойствами наркотиков, дали поколению «Е» алиби для пьянства.
Непревзойденная и остроумная стратегия «Зеленой Богемии», создававшей общественный образ абсента, рекламировала его как дух «свободы». Новая свобода Праги, вошедшей после падения железного занавеса в эпоху свободного рынка, удачно сочеталась с растормаживающим воздействием полного опьянения (похожий напиток, «Перно», уже сопроводили столь же лаконичным призывом «Освободи дух»). Абсент завоевывает все большую популярность в Великобритании, где в социальном плане он стал вроде «Брит Арт» — его пьют пролетарии, а шустрые мальчики из привилегированных школ распространяют, сотрясая весь бизнес. В отличие от более мрачных значений, закрепленных за абсентом в Америке, британское его возрождение породило самый позитивный образ из всех, какие у него бывали.
Против всего этого веселья выступило лишь несколько человек, один из которых — Николас Монсон, сорокатрехлетний наследник 11-го барона Монсона. Этот выпускник Итона был привлечен к суду после автокатастрофы, в которую он попал после того, как выпил два стакана абсента в одном баре в Челси и его, вполне справедливо, лишили водительских прав. Однако он стал бороться против приговора и подал апелляцию на «том основании, что бары не вправе подавать яд без предупреждения». «Правительство должно запретить абсент», — сказал Монсон, отец которого — председатель общества «Свобода личности». «Доказано, что от него люди просто дуреют». Монсон признал, что выпил два стакана, но не мог вспомнить, выпил ли он еще и третий, и уподобил воздействие абсента смеси особенно крепкой водки с марихуаной. Его адвокат сказал, что заявление обоснованно, «так как, когда мы идем в бар, имеющий лицензию, мы имеем право ожидать, что нас там не отравят. Этот напиток явно обладает качествами, воздействующими на рассудок». Министерство внутренних дел Великобритании исследовало абсент, чтобы определить, подпадает ли он, в связи с предполагаемыми галлюциногенными качествами, под «Акт о злоупотреблении наркотиками» от 1971 года, и обнаружили, что нет. «Он не более опасен, чем любое другое вещество, которым можно злоупотребить», — заявил официальный представитель министерства. С одной стороны, у правительства были причины испытывать благодарность к импортерам абсента. Налогообложение — это не только сбор денег, но и неявный социальный контроль, а чрезвычайная крепость абсента заслужила поистине поразительную налоговую ставку — около шестнадцати из сорока фунтов (столько стоит бутылка) идут в государственную казну.
Несмотря на государственные доходы, связанные с абсентом, министр внутренних дел Джордж Хауарт сказал журналистам, что возрождение абсента «вызвало глубокое беспокойство», и «мы будем очень внимательно следить за ним, чтобы увидеть, снизится ли продажа». Очень важно то, что уже привело к запрещению абсента во Франции, но не в Англии, — распространится ли абсент на рабочие классы, «деревенщину, любящую легкое пиво», как выражается популярная пресса, или даже на «нюхателей клея» и тех, кто балуется растворителями. В то же время, подчеркивая либеральные принципы «Зеленой Богемии», импортер Том Ходкинсон осмелился заявить, что часть «очарования» абсента — и, в сущности, одно из его «достоинств» — именно в том, что «вы показываете нос опекающей „вас, как нянька“ Новой Лейбористской партии». Британский премьер-министр Тони Блэр, по сообщению «Дейли Телеграф», заявил, что «внимательно следит за вопросом и, если абсент станет слишком популярным, запретит его».

Глава 10. Ритуалы
Как и курение опиума, причастие или японская чайная церемония, абсент тесно связан с ритуалом. Когда люди говорят об абсенте, в их речи часто появляется это слово: «его выделяет ритуал», «красота ритуала», «в этом ритуале есть своя прелесть. Ритуал снова и снова притягивает людей к нему». Как мы уже видели, Джон Мур, впервые попробовав абсент в Праге, вспомнил «особое ощущение, схожее с применением внутривенных наркотиков», в то время как Джордж Сентсбери наслаждался «церемониалом и этикетом, которые составляют правильную манеру питья абсента, восхитительную для человека со вкусом».
Ритуалы, связанные с абсентом, включают и огонь, и воду. Недавнее возрождение абсента сопровождалось пражским огненным ритуалом. Абсент наливают в стакан, потом в него погружают чайную ложку сахара. Пропитанный абсентом сахар поджигают от спички и дают ему прогореть, пока он не пойдет пузырями и не превратится в карамель. Ложку растаявшего сахара затем опускают в абсент и размешивают, причем абсент часто загорается. Затем из графина или второго стакана в абсент наливают столько же или чуть больше воды, заливая огонь. Поджигание абсента в стакане несколько понижает его крепость, что очень удобно для баров, но основное в этом обычае — просто его новизна. Напоминает он и практику американских студенческих обществ, где поджигают ликер и подобные напит— ки. Мало что можно сказать в защиту этого ритуала. Во Франции XIX века его сочли бы отвратительным.
Классический метод приготовления абсента включает абсент и воду. Когда воду добавляют в хороший абсент, он становится мутным, или «louche» , как говорят французы. Абсент белеет и становится матовым, так как вода нарушает баланс спирта и травяного экстракта, а эфирные масла тем самым выпадают в осадок из спиртового раствора в виде коллоидной взвеси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67