Он сирота; у него нет никаких родственников, кроме супругов Трессидер, которые хоть и доброжелательны к мальчишке, терпят финансовые убытки из-за того, что он живет на свете. Кто же понес бы ущерб от его быстрой ликвидации? Наверняка не он сам, ибо это избавило бы его от многих грехов и мук существования на этой плохо благоустроенной планете; не будут страдать ни его родственники, так как их нет, за исключением дядек, которым его исчезновение принесло бы только пользу, ни его арендаторы и работники, ибо в этой сфере деятельности его благородный дядя прекрасно заменил бы его. Поэтому мне хотелось бы подсказать вам, мистер Трессидер, что не очень большая сумма в тысячу фунтов могла бы быть с большой пользой употреблена на перенесение мальчика в тот лучший мир, где он был бы (как сказал наш великий поэт) «принят в ряды маленьких ангелочков» и раз и навсегда был бы избавлен от кори и болей в животе, которым, — увы! — подвержены все дети в этой юдоли страданий.
— Тысячу? — сказал Трессидер и рассмеялся. — Я охотно заплатил бы пять тысяч, чтобы избавиться от этого сопляка.
Доктор Шмидт захихикал.
— Мы не такие жадные, — сказал он. — Откуда. Тысячи фунтов хватит с избытком на покрытие расходов по этой небольшой процедуре.
— А риск? — спросил Трессидер.
— Элемент риска мы исключили, — ответил мистер Смит. — Для нас и наших клиентов это слово не существует. Мальчик находится у вас, в Эссексе, не правда ли? Да. Послушный ли это мальчик?
— Вполне сносный, если речь об этом.
— У него есть какие-нибудь пороки?
— Немножко лгунишка, как это нередко бывает у детей.
— А именно? — спросил доктор Шмидт.
— Он любит выдумывать. Делает вид, что попал в приключение с великанами, ведьмами, тиграми и тому подобное. Вы знаете, как это бывает. Словно он не в состоянии сказать правду. Мою жену это очень раздражает.
— Ага! — с этой минуты доктор Шмидт как бы взял инициативу в свои руки. — Дорогая миссис Трессидер не любит этих выдумок?
— Нет. Она старается, как может. Пугает Сирила, что если он будет рассказывать такие сказки, то попадет в ад. Но прямо поразительно, какой упрямец этот мальчишка. Иногда мы даже бываем вынуждены дать ему взбучку. Но он чертовски настойчив. В нем есть что-то нехорошее. Нездоровое. Это какая-то совершенно не английская черта.
— Бедняга, — захихикал доктор Шмидт, так что смех перешел в продолжительное блеяние. — Бе-е-едняга. Жаль было бы, если бы этот мальчик не попал в конце концов на небо. Я был бы безутешен.
— Еще менее утешительно было бы, доктор Шмидт, если бы личность, имеющая такой недостаток в характере, оказалась бы когда-нибудь на ответственной должности владельца всего поместья Трессидеров. Ведь это закон и честь сделали нашу страну тем, что она есть.
— Верно, — сказал доктор Шмидт. — Вы отлично это определили, дорогой мистер Смит. Наверняка ваш маленький подопечный, мистер Трессидер, находит множество возможностей для переживания своих фантастических приключений, носясь по пустырям Крэнтонбери-Халл, так удобно расположенных совсем рядом с вашими владениями.
— Вы прекрасно информированы, — сказал Трессидср.
— Это наш стиль, — пояснил Шмидт и помахал рукой. — Как это печально, когда видишь эти старые красивые сельские особняки в таком запущенном состоянии! Но что одному потеря, то другому находка. Я бы, пожалуй, поощрял маленького Сирила на игры в окрестностях Крэнтонбери-Халл. Его ножки укрепятся от беготни по запущенным кустам и цветникам, где клубника растет под буйными зарослями крапивы. Это цитата из вашего Шекспира, мой дорогой Смит! Как жаль, что стихли фонтаны и высох большой пруд с рыбой. Это снова Шекспир. Несмотря ни на что, запущенные сады таят в себе еще не одну возможность.
Он захихикал и погладил свою жидкую бородку.
Если бы этот фантастический разговор не произошел на самом деле, то каким образом Трессидер помнил бы каждое сказанное слово? Кроме того, он помнит, что подписал какой-то документ, — Смит определил его как «Заказ на ликвидацию», — а также чек на тысячу фунтов для фирмы «Смит и Смит», который был помечен 1 октября.
— Оставим себе некоторый запас времени, — заявил мистер Смит. — Мы не можем сейчас точно назвать день, в который состоится ликвидация. Во всяком случае до 1 октября времени достаточно. Если вы раздумаете, прежде чем это случится, достаточно оставить известие у Рапалло. Зато после ликвидации будет уже поздно менять решение. Более того, если бы до этого дошло, могли бы возникнуть… э-э.. неприятности, какие — не буду сейчас об этом говорить. Но между джентльменами это, разумеется, не может случиться. Не собираетесь ли вы куда-нибудь поехать в ближайшем будущем?
Трессидер покачал головой.
— Нет? Прошу прощения, но я посоветовал бы вам выбраться, скажем, на сентябрь за границу. Или в Шотландию. Там лососи, форели, куропатки, перепелки… столько милых созданий, которых можно убивать.
Доктор Шмидт снова засмеялся.
— Решать, разумеется, надлежит вам, — продолжал мистер Смит. — Но если бы вы и супруга…
— Жена не оставила бы Сирила одного.
— Значит, только вы. Отдых от домашней жизни бывает иногда просто необходим.
— Я подумаю об этом, — сказал Трессидер.
Он думал, и не однажды. Часто размышлял также и над оторванной квитанцией в своей чековой книжке. Это, по крайней мере, было доказательством. Он думал над этим еще и в Шотландии, 15 сентября, бродя по вересковым зарослям с ружьем за плечом. Может, стоило бы объявить недействительным этот чек?
— Тетя!
— Да, Сирил?
Миссис Трессидер была худощавой женщиной с категоричным выражением на пуританском лице, женщиной с ограниченными, но неизменными симпатиями и столь же ограниченным мировоззрением.
1 2 3 4 5 6 7