ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Крутись-вертись до туалетного столика. Словом, полный оборот вокруг, так сказать, храма. Ты плачешь оттого, что я не хочу принести тебя в жертву. Ты катаешься по полу, умоляешь, подставляешь мне шею… вот так!
Показывает.
– Чтобы вызвать во мне чувство ревности, ты призываешь себе на выручку беса-птицу Уандора и аккомпанируешь мне на шесть тактов. Главное, музыка! Начинаешь вилкой – тук, тук, тик!.. Потом ложкой – так, так, так! Затем три бульканья – будь, будь, будь! Действуй! Начинаешь резко, затем становишься вкрадчив в расчете на Уандора. Уандор появляется с другой стороны, но ты к этому не готов, для тебя это неожиданность…
Описание было напечатано в «Веге» червоными буквами, значками санскрита. Он произносил по слогам слово за словом – видимо, не слишком хорошо умел читать на этом языке. Рисунки были дивно хороши. Птицеобразный Уандор изрыгал пламя, сине-зеленые его крыла распростерлись на две страницы в полный разворот… Сказочная птица!
– Я научу вас санскриту, молокосос. Так будет намного удобнее.
– Это вы можете сказать, господин Состен! Он переводил по мере надобности.
Весьма причудливые корчи я должен был изображать, притом незамедлительно. Он очень настаивал: первоначально я изображаю любезность, потом мольбу, а в заключение – сладострастие… Ну, за работу, палочка!.. Так называемый Уандор украдкой подбирался по коридору… На корточках, на концах крыл, исподволь. Надо же произвести впечатление! Завернувшись в холстину, он собирался застигнуть меня врасплох… Я ахаю и охаю – такая неожиданность! – и сразу принимаюсь колотить – полный ритм во всю силу по кроватным стойкам, по пружинному матрасу, по стулу… И вот он кинулся, устремился, завертелся вокруг кроватей. Ни дать ни взять, бесы во плоти, точно сошедшие с гравюр. Он корчит мне рожи. Глядим друг другу в глаза. Лопнуть можно со смеху! Я прыснул… и прыснул в такт. Он просто взбеленился: все придется начинать заново, и по моей вине… Он в очередной раз выскакивает в коридор… Вот так разбег! Могучий порыв – и он взмывает в воздух. Точно взмахом крыльев переносится через обе кровати… и обрушивается – бабах! – на спину… Грохот, точно он свинцом налитой, а между тем не так уж и тяжел. Всю спальню тряхнуло. От боли он взвыл не своим голосом, жестоко ушибся. Похоже, спину себе повредил.
– Ох, Фердинанд! Ох, Фердинанд! Он мой, мой! Он у меня в руках, Фердинанд!
Ликование.
– В каком смысле твой?
– Я ощущаю его! Ощущаю!
Его корчит, катает по ковру. Он колотит руками, ногами, его мохнатое пузо ходит ходуном… То ввалится, то вспухнет, вздуется… Раздается пыхтение… Бурдюк, козий мех от волынки… Новый взрыв ликования:
– Он мой! Он мой!
Просто сам не свой:
– Я ощущаю его, ощущаю!
На губах у него пузырится пена, он рычит, взлаивает, точно пес. Вновь раздаются причитания:
– Он мой! Он у меня в руках, Фердинанд!
А сам тужится в немыслимом напряжении сил… Точно в самого себя уперся. Своротить себя во что бы то ни стало. С нечеловеческими усилиями он борется с собой посреди спальни, словно схватившись с великаном… Картина потрясающая!
Он исходит криком:
– Он мой, я держу его! Просто не по себе делается. Я его ободряю:
– Давай, давай!
И совет ему подаю:
– Ты ляг в постель!
Мне кажется, что так ему легче будет продолжать ужасающее борение.
– Да ляг же, ляг!
– Да нет, дурья голова! – вопит он мне в ответ. – Это Гоа!
Багровый от натуги, изнемогающий, разъяренный, вступивший в противоборство не на живот, а на смерть, стиснувший в объятиях самого себя!..
Вот те на, Гоа!.. Вот так неожиданность! Ждали-то не его, не его выкликали! Жестокий великан Гоа! Вот так промашка!.. Мне стали понятны его оторопь, его бешеная ярость. Ждали ведь Уандора, птицевидного беса Уандора, только не Гоа! Это было совсем другое… Гоа ждали во время других корчей, а он – возьми да заявись, хотя никто его не ждал… Какое вероломство! Ах, негодяй! А хватка у него беспощадная, костоломная. Я-то видел его страшные объятия!
– Говорю тебе, это он, Гоа! – восклицает он в пылу борьбы, кипя ненавистью к чудовищу, вновь и вновь, едва живой, опрокидывается на ковер, катается по нему с пеной на губах, натужно вскрикивает… Вот такие происшествия! Я глядел, трясясь от ужаса… Я не в силах был помочь ему… Битва с оболочкой, условным телом… И он был бессилен… «Сар в третьей степени!» – с трудом выговаривал он сквозь пену на губах.
– Он всюду во мне, всюду! Он проник в меня, Фердинанд, проник!
Жутко было смотреть на эти судороги, потустороннее беснование на ковре. Как он неистовствовал против самого себя, стиснутый Гоа…
– Он пробирается в меня, пробирается!
Теперь, высунув язык, он хрипел на ковре… как измученный, обессилевший, забитый до полусмерти пес.
Он изнемогал от телесной муки, совершенно нагой валяясь на полу…
– О, как он тяжек… тяжек, Фердинанд! – стенал он.
Гоа навалился на него в потусторонье, душил его непомерной тяжестью своей. Я старался поднять его, но тщетно. Хватал его за руку, изо всей мочи тянул к себе – и-и-и-оп! И-и-и– п! Но, придавленный к полу тяжестью демона, он стал неподъемен…
– Что же это, в самом деле? Хорош ты, нечего сказать!
– Не смей ухмыляться, остолоп! – грубит он мне. Его душил гнев, вот и икота напала.
Ой, держите меня, сейчас упаду!..
– Нет, не могу больше!
Я надрываюсь от хохота… И-а! И-а!.. В точности – осел… Не могу остановиться. Хорош же он был, валяясь вот так, брюхом кверху, на полу, едва живой, нагой, обросший рыжей шерстью!.. Нет, я сдохну сейчас!
Картина – загляденье!
Расплющенный воображаемой тяжестью, он просто шевельнуться не мог.
– Хватит, сыт по горло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245
Показывает.
– Чтобы вызвать во мне чувство ревности, ты призываешь себе на выручку беса-птицу Уандора и аккомпанируешь мне на шесть тактов. Главное, музыка! Начинаешь вилкой – тук, тук, тик!.. Потом ложкой – так, так, так! Затем три бульканья – будь, будь, будь! Действуй! Начинаешь резко, затем становишься вкрадчив в расчете на Уандора. Уандор появляется с другой стороны, но ты к этому не готов, для тебя это неожиданность…
Описание было напечатано в «Веге» червоными буквами, значками санскрита. Он произносил по слогам слово за словом – видимо, не слишком хорошо умел читать на этом языке. Рисунки были дивно хороши. Птицеобразный Уандор изрыгал пламя, сине-зеленые его крыла распростерлись на две страницы в полный разворот… Сказочная птица!
– Я научу вас санскриту, молокосос. Так будет намного удобнее.
– Это вы можете сказать, господин Состен! Он переводил по мере надобности.
Весьма причудливые корчи я должен был изображать, притом незамедлительно. Он очень настаивал: первоначально я изображаю любезность, потом мольбу, а в заключение – сладострастие… Ну, за работу, палочка!.. Так называемый Уандор украдкой подбирался по коридору… На корточках, на концах крыл, исподволь. Надо же произвести впечатление! Завернувшись в холстину, он собирался застигнуть меня врасплох… Я ахаю и охаю – такая неожиданность! – и сразу принимаюсь колотить – полный ритм во всю силу по кроватным стойкам, по пружинному матрасу, по стулу… И вот он кинулся, устремился, завертелся вокруг кроватей. Ни дать ни взять, бесы во плоти, точно сошедшие с гравюр. Он корчит мне рожи. Глядим друг другу в глаза. Лопнуть можно со смеху! Я прыснул… и прыснул в такт. Он просто взбеленился: все придется начинать заново, и по моей вине… Он в очередной раз выскакивает в коридор… Вот так разбег! Могучий порыв – и он взмывает в воздух. Точно взмахом крыльев переносится через обе кровати… и обрушивается – бабах! – на спину… Грохот, точно он свинцом налитой, а между тем не так уж и тяжел. Всю спальню тряхнуло. От боли он взвыл не своим голосом, жестоко ушибся. Похоже, спину себе повредил.
– Ох, Фердинанд! Ох, Фердинанд! Он мой, мой! Он у меня в руках, Фердинанд!
Ликование.
– В каком смысле твой?
– Я ощущаю его! Ощущаю!
Его корчит, катает по ковру. Он колотит руками, ногами, его мохнатое пузо ходит ходуном… То ввалится, то вспухнет, вздуется… Раздается пыхтение… Бурдюк, козий мех от волынки… Новый взрыв ликования:
– Он мой! Он мой!
Просто сам не свой:
– Я ощущаю его, ощущаю!
На губах у него пузырится пена, он рычит, взлаивает, точно пес. Вновь раздаются причитания:
– Он мой! Он у меня в руках, Фердинанд!
А сам тужится в немыслимом напряжении сил… Точно в самого себя уперся. Своротить себя во что бы то ни стало. С нечеловеческими усилиями он борется с собой посреди спальни, словно схватившись с великаном… Картина потрясающая!
Он исходит криком:
– Он мой, я держу его! Просто не по себе делается. Я его ободряю:
– Давай, давай!
И совет ему подаю:
– Ты ляг в постель!
Мне кажется, что так ему легче будет продолжать ужасающее борение.
– Да ляг же, ляг!
– Да нет, дурья голова! – вопит он мне в ответ. – Это Гоа!
Багровый от натуги, изнемогающий, разъяренный, вступивший в противоборство не на живот, а на смерть, стиснувший в объятиях самого себя!..
Вот те на, Гоа!.. Вот так неожиданность! Ждали-то не его, не его выкликали! Жестокий великан Гоа! Вот так промашка!.. Мне стали понятны его оторопь, его бешеная ярость. Ждали ведь Уандора, птицевидного беса Уандора, только не Гоа! Это было совсем другое… Гоа ждали во время других корчей, а он – возьми да заявись, хотя никто его не ждал… Какое вероломство! Ах, негодяй! А хватка у него беспощадная, костоломная. Я-то видел его страшные объятия!
– Говорю тебе, это он, Гоа! – восклицает он в пылу борьбы, кипя ненавистью к чудовищу, вновь и вновь, едва живой, опрокидывается на ковер, катается по нему с пеной на губах, натужно вскрикивает… Вот такие происшествия! Я глядел, трясясь от ужаса… Я не в силах был помочь ему… Битва с оболочкой, условным телом… И он был бессилен… «Сар в третьей степени!» – с трудом выговаривал он сквозь пену на губах.
– Он всюду во мне, всюду! Он проник в меня, Фердинанд, проник!
Жутко было смотреть на эти судороги, потустороннее беснование на ковре. Как он неистовствовал против самого себя, стиснутый Гоа…
– Он пробирается в меня, пробирается!
Теперь, высунув язык, он хрипел на ковре… как измученный, обессилевший, забитый до полусмерти пес.
Он изнемогал от телесной муки, совершенно нагой валяясь на полу…
– О, как он тяжек… тяжек, Фердинанд! – стенал он.
Гоа навалился на него в потусторонье, душил его непомерной тяжестью своей. Я старался поднять его, но тщетно. Хватал его за руку, изо всей мочи тянул к себе – и-и-и-оп! И-и-и– п! Но, придавленный к полу тяжестью демона, он стал неподъемен…
– Что же это, в самом деле? Хорош ты, нечего сказать!
– Не смей ухмыляться, остолоп! – грубит он мне. Его душил гнев, вот и икота напала.
Ой, держите меня, сейчас упаду!..
– Нет, не могу больше!
Я надрываюсь от хохота… И-а! И-а!.. В точности – осел… Не могу остановиться. Хорош же он был, валяясь вот так, брюхом кверху, на полу, едва живой, нагой, обросший рыжей шерстью!.. Нет, я сдохну сейчас!
Картина – загляденье!
Расплющенный воображаемой тяжестью, он просто шевельнуться не мог.
– Хватит, сыт по горло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245