— Открой, прошу тебя. Я сейчас выйду.Сжав зубы, Илеана пошла открывать дверь. Перед ней стоял еще один из американских друзей “дорогой”, уже слегка навеселе. Илеана представилась ему как сестра “дорогой”.Он вошел в гостиную, сел на кушетку и оглядел ее.— Баронесса никогда не говорила мне, что у нее такая красивая сестра.Илеана рассмеялась над его типично американской попыткой проявить галантность.— А моя сестра никогда не говорила мне, что у нее есть такой симпатичный друг.Он самодовольно рассмеялся.— Жаль, что я должен возвращаться сегодня домой. В противном случае мы могли бы поближе познакомиться.В дверях раздался голос “дорогой”.— Ты должен вернуться, Джон? О, мне так жаль!Она вошла в комнату, и Джон с трудом поднялся на ноги.— Меня вызвали, — сказал он с сожалением. — Авария на фабрике.— Это очень плохо, — ответила “ дорогая”, пожимая ему руку.— Да, очень плохо, — повторил он искренне, глядя ей в глаза. — Три раза мы обедали вместе и вместе выпивали, и каждый раз я говорил себе, что вот в следующий раз все будет в порядке. А вот теперь я должен возвращаться, и уже никогда не будет следующего раза.— Ты вернешься в Париж? — спросила мать.— Вернусь, — ответил он, — но кто знает когда?Он снова сел на кушетку и посмотрел на “дорогую”.— Я заходил в бар внизу и пропустил три виски, прежде чем подняться сюда."Дорогая” рассмеялась своим притворным, напоминающим колокольчик смехом, который Илеана знала так хорошо.— По какому поводу? — спросила она. Его лицо стало серьезным.— Я хочу попросить тебя о чем-то очень важном."Дорогая” посмотрела на Илеану.— Не принесешь ли ты нам льда из морозильника? Джон любит класть побольше льда в свое виски.Илеана повернулась и вышла из комнаты. Она вытащила кубики льда и положила их в небольшую сервизную чашу. Когда вернулась в комнату, оба — Джон и мать — молчали. Устанавливая чашу на небольшом кофейном столике перед кушеткой, она увидела пачку лежащих на нем банкнот. Это были американские доллары.Илеана взглянула на Джона. Он молчал, все еще держа в руке бумажник. Она вопросительно посмотрела на мать.Заметив этот взгляд, Джон обратился к “дорогой”:— Я дам две с половиной тысячи долларов, если она примет участие в вечеринке.Илеана вдруг поняла, что он имеет в виду. С пылающим лицом она выбежала из гостиной и, оказавшись в своей комнате, закрыла за собой дверь.Буквально через минуту к ней зашла “дорогая”. Она холодно посмотрела на дочь.— Почему ты убежала из комнаты? — сердито спросила она. — Как маленькая. Илеана уставилась на мать.— Но ты же понимаешь, о чем он просит, мама. Это отвратительно. Он хочет, чтобы мы обе легли с ним в постель.— Тебе незачем объяснять мне это, — прервала ее мать.— Ты что, собираешься с ним лечь? недоверчиво спросила Илеана. — С этим пьяницей?— Да, — спокойно ответила та. — И ты тоже!Илеана вскочила на ноги.— Только не я! Ты не можешь меня заставить!— Знаешь ли ты, что такое две с половиной тысячи американских долларов? Полтора миллиона франков на черном рынке. На какие средства, ты думаешь, мы живем? На тридцать два фунта стерлингов в месяц пенсии по нетрудоспособности, которые твой отец получает от армии? Как ты думаешь, на какие средства мы покупаем для него лекарства и приглашаем докторов? За счет имущества, которое он никогда больше не увидит? Как ты думаешь, легко ли мне жить с калекой, который не в состоянии ходить и не способен ни на что, что должен делать нормальный мужчина? — Мать стала в гневе трясти Илеану. — С этими деньгами ты сможешь поехать в Ниццу к своим друзьям, мы сможем прожить шесть месяцев, твой отец сможет сделать операцию, которую он много раз уже откладывал.Илеана опустилась обратно в кресло.— Я не пойду на это. Не могу. Сама идея вызывает у меня отвращение. Мать насмешливо рассмеялась.— О чем ты говоришь? Не смеши меня. И не строй из себя невинную маленькую девственницу. Я знаю, чем вы занимались в твоей любимой школе. Ты сделаешь так, как я говорю, или же я немедленно уйду отсюда, и тебе придется объяснять своему отцу, почему я больше не хочу с ним жить. Увидишь, как он тогда оценит твои действия!Она повернулась и вышла из комнаты. Какое-то время Илеана продолжала сидеть, затем медленно встала и вышла в коридор. В темной прихожей натолкнулась на стол. Из гостиной до нее донесся голос матери.— Это ты, Илеана?— Я, — ответила она.— Будь добра, принеси нам еще немного льда.— Хорошо, дорогая, — ответила Илеана. Смех матери, напоминающий колокольчик, преследовал ее до кухни.Слабый шум заставил ее сесть в постели. Она бросила быстрый взгляд на мать. “Дорогая” спала, рукой загораживая глаза от света. Американец лежал рядом с ней на животе, тяжело дыша.Звук снова повторился — слабый скрип, как от колесиков катящегося кресла. Холодный страх сжал ее сердце. Она быстро протянула руку и коснулась матери."Дорогая” села, протирая глаза.— Что, что случилось?— Торопись, мама! — прошептала она. — Быстро в соседнюю комнату! Торопись!"Дорогая” совсем проснулась, в ее глазах появился испуг. Она стала выбираться из кровати, но остановилась — было слишком поздно. Дверь открылась.В дверном проеме в своем кресле на колесиках сидел барон, разглядывая их. Его лицо было бледным и бесстрастным, взгляд холодным.Американец вскочил с постели, протянул дрожащие руки за брюками.— Я.., я все могу объяснить, — заикаясь произнес он.Губы барона едва шевельнулись:— Убирайтесь!Напуганный американец выбежал из комнаты. Спустя минуту они услышали, как за ним захлопнулась парадная дверь.Барон продолжал сидеть в своем кресле, глядя на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57