На мгновение Бадра чуть не затерли, но потом он снова занял прежнее место.
Вокруг президента и его партнерши было небольшое свободное пространство. Остальные пары, в сущности, не танцевали, образовав полукруг, стояли, глядя на президента. Бадр тоже посмотрел. Президент танцевал с его девушкой.
Он чувствовал горечь разочарования. Судя по тому, как они разговаривали и смеялись, чувствовалось, что они давно знают друг друга. Его надежды найти кого-нибудь, кто знает и его, и ее, и мог бы представить их друг другу, оказались тщетными. Он же не мог попросить президента Соединенных Штатов, чтобы тот представил его девушке. Кроме того, ему довелось кое-что услышать о президенте. Во всяком случае, с женщинами он вел себя как настоящий мужчина.
Пока он смотрел, музыка кончилась. Президентскую пару немедленно окружила толпа народа. Фотографы работали без перерыва. Затем президент повернулся к девушке и, улыбаясь, что-то сказал ей. Она кивнула, президент повернулся и пошел в другую сторону. Толпа последовала за ним и через мгновение девушка осталась почти в одиночестве. Набрав полную грудь воздуха и переведя дыхание, он подошел к ней.
— Мисс?
Вблизи она была еще прекраснее, чем издали.
— Да? — вежливо сказала она. У нее был низкий голос с легким акцентом восточных штатов.
— Что вы чувствовали, танцуя с президентом Соединенных Штатов?
— Странный вопрос.
— Как вас зовут?
— Вы репортер?
— Нет, — ответил он. — Вы хорошо знаете президента?
— Для человека, который говорит, что он не репортер, вы задаете слишком много вопросов.
Он улыбнулся.
— Наверно, так оно и есть. Но я не могу придумать никакого иного способа удержать вас.
В первый раз она посмотрела на него в упор.
— А я могу, — сказала она. — Почему бы вам не пригласить меня танцевать?
Глава 11
Ее звали Иордана Менсон, и она родилась и выросла в Сан-Франциско. Тут он оказался прав: она была типичной девушкой из Калифорнии. Ее отец и мать развелись, когда она была еще девочкой. У обоих из них появились новые семьи, но они сохранили хорошие отношения, и Иордана часто общалась с отцом, хотя постоянно жила с матерью. Ей было девятнадцать лет, она была одним из организаторов движения «Студенты за Кеннеди» в Беркли, чем и объяснялось ее приглашение на инаугурацию.
Она привлекла внимание кандидатов на слете в Сан-Франциско. Его пресс-атташе отлично поработали, обеспечив его снимки в компании студентов, и он обещал Иордане, что, если победит, то она получит приглашение на инаугурацию.
Она привлекла внимание кандидата на слете в Санние. Она понимала, что ему есть о чем думать. Поэтому она была искренне удивлена, когда почта принесла обещанное приглашение.
В восторге он кинулась к матери.
— Разве это не чудо?
Но мать осталась холодна. Вся семья издавна придерживалась республиканских убеждений.
— Я надеюсь, что там будет кому за тобой присмотреть, — сказала мать.
— Мама, — сказала Иордана. — Сейчас 1960-ый год, а не 1900-ый. Я уже большая. И могу сама позаботиться о себе.
— Не сомневаюсь, что можешь, дорогая, — мягко сказала мать. — Но обеспечили ли они тебе хорошее место, где ты можешь остановиться? И кто будет платить за авиабилеты?
— Я думаю, что сам могу обеспечить себя. Приглашение только на инаугурацию. И там сказано, что мне отведено место рядом с президентом.
— И все же мне это не нравится, — фыркнула мать. — Лучше посоветуйся со своим отцом.
Она позвонила ему. Тот тоже не проявил особого энтузиазма, но он понимал, какое значение для нее может иметь это предложение. Он предупредил ее относительно репутации, которой пользовался Кеннеди, хотя был уверен, что Иордана сама сможет позаботиться о себе. Кроме того он не сомневался, что так как этот человек стал президентом, он изменит свой образ жизни. Отец согласился оплатить ей дорогу, но настоял, чтобы она по совету матери нашла друзей, у которых могла бы остановиться в это время. Отели в Вашингтоне должны были стать сборищем всех пороков: они будут забиты южанами, черными политиканами и иностранцами, которые будут обделывать свои делишки. Но в конце концов они пришли к выводу, что так как все их друзья республиканцы, ей лучше остановиться в отеле, чем дать им знать, что один из членов семьи переметнулся на другую сторону.
Все эти детали Бадр узнал уже во время первого танца. После него они стали искать пустой столик, за которым можно было посидеть и поболтать. Таковой нашелся в маленькой комнатке, примыкающей к залу для танцев. Официанты сновали взад и вперед, стремясь выполнить заказы, которые поступали к ним со всех сторон.
Бадр решил эту проблему проще простого. Поймав взгляд метрдотеля, он помахал рукой, в которой была зажата десятидолларовая банкнота. Через мгновение на столике появилась бутылка «Дом Периньон».
— Она дорого стоит, — сказала Иордана. — Вы уверены, что можете себе позволить такие траты?
— Думаю, что да, — серьезно сказал Бадр. Он поднял свой бокал. — За самую красивую девушку в Вашингтоне.
Она засмеялась.
— Откуда вы это знаете? Вы еще не видели всех девушек.
— Я уже насмотрелся.
Она отпила вино.
— Очень вкусно. Говорят, что калифорнийское шампанское так же вкусно, как французское, но, по-моему, это не совсем так.
— Калифорнийское шампанское неплохое.
— Бьюсь об заклад, что вы его и не пили.
Он засмеялся.
— Я учился в Гарварде, а потом провел несколько лет в Станфорде.
— Чем вы занимаетесь?
— Я бизнесмен.
Она с сомнением взглянула на него.
— Вы слишком молоды для этого.
— В наши времена возраст ничего не значит. Кеннеди всего сорок три года, и он президент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107