ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Второй портьерой отделили нишу, в которой стояли два деревянных стула. Там они переодевались.
Лестницу на третий этаж и коридор второго разделяла дверь. Ее можно было бы закрывать на простой крючок, но Додж поставил на дверь крепкий засов, который гарантировал, что им никто не помешает, и врезал в дверь замок, ключи от которого были только у него и у Кимберли. Они никого не хотели видеть в своем любовном гнездышке, даже в их отсутствие.
Никто, кроме служанки, не догадывался о том, что они приспособили третий этаж для своих нужд. Если гувернантка, миссис Джимбел, о чем-то и задумывалась, то держала свои подозрения при себе.
Конечно, зимой на третьем этаже, по существу, на чердаке, было холодно, летом — жарко, но особого внимания на температуру воздуха они не обращали. Третий этаж полностью удовлетворял их основному требованию: там им никто не мешал.
Как-то в марте, когда еще стояла холодная погода, Додж решил согреть Кимберли легкой разминкой. Она разделась догола, руки ее за спиной сковывали наручники, шею обтягивала веревочная петля. Додж стоял посреди комнаты, держа в левой руке конец веревочной петли, а в правой — кнут. Кимберли бегала по кругу.
Не просто бегала, но высоко подбрасывала колени. Ее груди болтались из стороны в сторону, чего ему и хотелось. Если она недостаточно высоко поднимала колени или замедляла бег, Додж вытягивал ее по заднице кнутом.
Кимберли отмеряла круг за кругом, пока ее тело не заблестело от пота. Воздух с шумом вырывался из ее груди.
Она бросила курить. Но сколько Кимберли ни мылась, запах табака не отлеплялся от ее тела, а у Доджа был обостренный нюх. Если он улавливал запах табачного дыма в ее дыхании, тут же брался за хлыст, причем не сдерживал силы удара.
Кимберли похудела на семнадцать фунтов и заверила Доджа, что это не предел. Чтобы не набирать вес, она ограничивала себя в еде и в спиртном. Много ходила пешком, увлеклась верховой ездой. Додж принес на третий этаж весы, и каждый раз, раздевшись, Кимберли взвешивалась, зная, что он высечет ее, если она набрала лишний фунт. Они также поставили на третьем этаже большое зеркало, чтобы Кимберли могла видеть, как меняется к лучшему ее фигура. И действительно, Кимберли становилась стройной, как молоденькая девушка.
— Достаточно. — Додж разомкнул наручники и положил их на кресло. — Возьми полотенце и вытрись.
5
Когда пришла весна и согрела Англию, на Лондон начали падать самолеты-снаряды. Это было страшное оружие. Пилоты немецких бомбардировщиков получали приказ бомбить тот или иной объект. Перед самолетами-снарядами такая задача не ставилась. Они просто падали на Лондон. И летели быстрее любого боевого самолета. Англичане, правда, научились сбивать их с курса и направлять на окрестные поля. Многие уничтожались огнем зениток, но хватало и тех, что достигали цели.
Как-то ночью, когда Джек и Сесили лежали в постели, один из таких снарядов взорвался так близко от их отеля, что в спальне зазвенели стекла. Сесили задрожала всем телом и прижалась к Джеку.
Поначалу он подумал, что она прижимается к нему из страха, но потом Сесили зашептала, и Джек понял, что причина в другом.
— Наше время истекает, Джек. Война скоро закончится, и ты уедешь домой.
Он уже думал об этом. Прикидывал, а не слетать ли ему в Бостон и не развестись ли с Кимберли, чтобы потом жениться на Сесили.
Но Джек знал, что из этого ничего не выйдет. Во-первых, встал бы вопрос о детях. И право опеки наверняка получила бы Кимберли. Кроме того, он не мог не отдавать себе отчета в том, что Сесили — простенькая толстушка. Она родила бы ему детей (в этом он не сомневался, ей только тридцать четыре года), окружила бы его любовью и заботой. Но она никак не встраивалась в те планы, которые он намеревался реализовать после войны. Более того, она стала бы помехой в реализации этих планов.
Иногда, когда Сесили засыпала, Джек думал о тех ночах, что он проводил с Кимберли. В последние месяцы перед отъездом в Лондон она сильно разнообразила их сексуальную жизнь. Он не мог не сравнивать ее с тем существом, что сейчас тихонько посапывало рядом. Он говорил Конни, что может одновременно любить нескольких женщин. Да, он, безусловно, любил Сесили. Но любил и Кимберли.
Она доставила ему много неприятных минут, часто позорила его перед людьми, но он не переставал ее любить.
«Эта проклятая война смешала все карты», — мрачно думал Джек. Но рано или поздно она закончится, и тогда ему придется вернуться домой.
Глава 15
1
Май 1944 года
На последнем этапе подготовки операции «Оверлорд» генерал Эйзенхауэр перевел свою штаб-квартиру в Саутуик-Хауз, на шестьдесят миль к юго-западу от Лондона. Там он работал по восемнадцать часов в день, но если находил время, чтобы расслабиться, с удовольствием играл в бридж с достойными партнерами. Джека Лира четыре раза вызывали в Саутуик-Хауз, но в эти дни генерал не смог выкроить даже нескольких минут для бриджа.
Однако именно в Саутуик-Хауз Джек встретился с Энн, графиней Уэлдонской, вдовой английского офицера, которого знал и уважал генерал Эйзенхауэр. В бридж Энн играла очень агрессивно, и, как и Джека, ее иногда приглашали за стол генерала.
Джека она покорила с первого взгляда.
Даже в мешковатой униформе Вспомогательной территориальной службы (это подразделение вооруженных сил комплектовалось исключительно женщинами), она оставалась стопроцентной аристократкой. Благородство, порода чувствовались в каждом ее движении, каждом слове, не оставляя сомнений в том, что это личность незаурядная.
Высокая, стройная блондинка с высокими скулами и чуть заостренным подбородком, Энн практически не пользовалась косметикой и прическу носила самую простую, требующую минимального ухода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Лестницу на третий этаж и коридор второго разделяла дверь. Ее можно было бы закрывать на простой крючок, но Додж поставил на дверь крепкий засов, который гарантировал, что им никто не помешает, и врезал в дверь замок, ключи от которого были только у него и у Кимберли. Они никого не хотели видеть в своем любовном гнездышке, даже в их отсутствие.
Никто, кроме служанки, не догадывался о том, что они приспособили третий этаж для своих нужд. Если гувернантка, миссис Джимбел, о чем-то и задумывалась, то держала свои подозрения при себе.
Конечно, зимой на третьем этаже, по существу, на чердаке, было холодно, летом — жарко, но особого внимания на температуру воздуха они не обращали. Третий этаж полностью удовлетворял их основному требованию: там им никто не мешал.
Как-то в марте, когда еще стояла холодная погода, Додж решил согреть Кимберли легкой разминкой. Она разделась догола, руки ее за спиной сковывали наручники, шею обтягивала веревочная петля. Додж стоял посреди комнаты, держа в левой руке конец веревочной петли, а в правой — кнут. Кимберли бегала по кругу.
Не просто бегала, но высоко подбрасывала колени. Ее груди болтались из стороны в сторону, чего ему и хотелось. Если она недостаточно высоко поднимала колени или замедляла бег, Додж вытягивал ее по заднице кнутом.
Кимберли отмеряла круг за кругом, пока ее тело не заблестело от пота. Воздух с шумом вырывался из ее груди.
Она бросила курить. Но сколько Кимберли ни мылась, запах табака не отлеплялся от ее тела, а у Доджа был обостренный нюх. Если он улавливал запах табачного дыма в ее дыхании, тут же брался за хлыст, причем не сдерживал силы удара.
Кимберли похудела на семнадцать фунтов и заверила Доджа, что это не предел. Чтобы не набирать вес, она ограничивала себя в еде и в спиртном. Много ходила пешком, увлеклась верховой ездой. Додж принес на третий этаж весы, и каждый раз, раздевшись, Кимберли взвешивалась, зная, что он высечет ее, если она набрала лишний фунт. Они также поставили на третьем этаже большое зеркало, чтобы Кимберли могла видеть, как меняется к лучшему ее фигура. И действительно, Кимберли становилась стройной, как молоденькая девушка.
— Достаточно. — Додж разомкнул наручники и положил их на кресло. — Возьми полотенце и вытрись.
5
Когда пришла весна и согрела Англию, на Лондон начали падать самолеты-снаряды. Это было страшное оружие. Пилоты немецких бомбардировщиков получали приказ бомбить тот или иной объект. Перед самолетами-снарядами такая задача не ставилась. Они просто падали на Лондон. И летели быстрее любого боевого самолета. Англичане, правда, научились сбивать их с курса и направлять на окрестные поля. Многие уничтожались огнем зениток, но хватало и тех, что достигали цели.
Как-то ночью, когда Джек и Сесили лежали в постели, один из таких снарядов взорвался так близко от их отеля, что в спальне зазвенели стекла. Сесили задрожала всем телом и прижалась к Джеку.
Поначалу он подумал, что она прижимается к нему из страха, но потом Сесили зашептала, и Джек понял, что причина в другом.
— Наше время истекает, Джек. Война скоро закончится, и ты уедешь домой.
Он уже думал об этом. Прикидывал, а не слетать ли ему в Бостон и не развестись ли с Кимберли, чтобы потом жениться на Сесили.
Но Джек знал, что из этого ничего не выйдет. Во-первых, встал бы вопрос о детях. И право опеки наверняка получила бы Кимберли. Кроме того, он не мог не отдавать себе отчета в том, что Сесили — простенькая толстушка. Она родила бы ему детей (в этом он не сомневался, ей только тридцать четыре года), окружила бы его любовью и заботой. Но она никак не встраивалась в те планы, которые он намеревался реализовать после войны. Более того, она стала бы помехой в реализации этих планов.
Иногда, когда Сесили засыпала, Джек думал о тех ночах, что он проводил с Кимберли. В последние месяцы перед отъездом в Лондон она сильно разнообразила их сексуальную жизнь. Он не мог не сравнивать ее с тем существом, что сейчас тихонько посапывало рядом. Он говорил Конни, что может одновременно любить нескольких женщин. Да, он, безусловно, любил Сесили. Но любил и Кимберли.
Она доставила ему много неприятных минут, часто позорила его перед людьми, но он не переставал ее любить.
«Эта проклятая война смешала все карты», — мрачно думал Джек. Но рано или поздно она закончится, и тогда ему придется вернуться домой.
Глава 15
1
Май 1944 года
На последнем этапе подготовки операции «Оверлорд» генерал Эйзенхауэр перевел свою штаб-квартиру в Саутуик-Хауз, на шестьдесят миль к юго-западу от Лондона. Там он работал по восемнадцать часов в день, но если находил время, чтобы расслабиться, с удовольствием играл в бридж с достойными партнерами. Джека Лира четыре раза вызывали в Саутуик-Хауз, но в эти дни генерал не смог выкроить даже нескольких минут для бриджа.
Однако именно в Саутуик-Хауз Джек встретился с Энн, графиней Уэлдонской, вдовой английского офицера, которого знал и уважал генерал Эйзенхауэр. В бридж Энн играла очень агрессивно, и, как и Джека, ее иногда приглашали за стол генерала.
Джека она покорила с первого взгляда.
Даже в мешковатой униформе Вспомогательной территориальной службы (это подразделение вооруженных сил комплектовалось исключительно женщинами), она оставалась стопроцентной аристократкой. Благородство, порода чувствовались в каждом ее движении, каждом слове, не оставляя сомнений в том, что это личность незаурядная.
Высокая, стройная блондинка с высокими скулами и чуть заостренным подбородком, Энн практически не пользовалась косметикой и прическу носила самую простую, требующую минимального ухода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124