– Все равно мало, – сказал Филипп. – Да и к тому времени все главные покупатели уже разъедутся, и журналисты тоже.
– Я их задержу, – уверенно заявила Жаннет. – Риччи устраивает коктейли в качестве Ouverture, я же дам Bal de cl?ture. Такого никогда не было, и они все останутся, чтобы узнать, что происходит.
– Красный! С ума можно сойти, – сказал Филипп значительно спокойнее.
– Не сходи с ума, – заметила Жаннет. – Лучше подумай. Они уже все объявили фасоны. Линия в форме „А», трапеция, прямая линия, кромка вверх, кромка вниз, широкие плечи, подложенные, узкие. Много разного, а мы все время старались угнаться за ними. Они заставляли нас играть по их правилам и каждый раз обходили. А теперь пусть все застрелятся. Мы скажем свое слово. Цветом. Филипп молчал.
– Все оттенки красного, наглого и эротичного, прозрачный шифон, чтобы видно было насквозь. Черное белье, бюстгальтеры, трусики-бикини, нижние юбки и пояса, все с красными лентами, как будто в крови. Бабы умом тронутся, потому что каждая из них втайне мечтала носить именно такое, но боялась. А мужики полезут на стену.
– Ты правда думаешь, что они это купят? – спросил Филипп.
– Купят, – уверенно ответила Жаннет. – Это станет сенсацией сезона. Все только об этом и будут говорить. Твое имя будет во всех газетах и журналах. А я сделаю то, что поклялась никогда больше не делать, когда уходила от Диора. Я выйду на подиум и в конце показа продемонстрирую свадебное платье.
– И свадебное платье будет красное? – поинтересовался Филипп.
– Пойдем до конца, – засмеялась Жаннет. – Чистый символизм. Кровь порушенной девственности.
Филипп молчал.
– Может получиться, – наконец сказал он.
– Мы дадим тебе столько людей, сколько потребуется, – сказала она. Обошла стол и поцеловала его в щеку. – Ты же можешь, Филипп. Я знаю, что можешь. И на этот раз мы им действительно покажем.
Он посмотрел на нее.
– Хорошо. Попробую.
– Вот и славно.
– Я, пожалуй, пойду к себе. Надо обзвонить все текстильные фабрики мира. Пусть пошлют нам самолетом все, что у них есть.
– Правильно, – сказала Жаннет. – Если тебе потребуется помощь, позвони мне.
Она смотрела, как он вышел из кабинета, потом повернулась к Жаку.
– Ну, что скажешь?
– Он попытается, – ответил Жак, прикуривая сигарету. – Ты настоящая сучка, и знаешь это. Он чуть не обделался со страху, когда ты сказала, что он может уходить.
– У меня не было выбора, – заметила она, возвращаясь за стол. – Ты звонил Кэрроллу?
– Он придет вечером, – ответил Жак. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Нам потребуется куча денег.
– Меня беспокоит не столько он, сколько Иоганн, – сказала Жаннет. – Вероятно, ему придется обратиться к Иоганну за одобрением, а ты знаешь его мнение насчет домов моды.
– Скорее всего, Кэрролл добивается твоего согласия с одобрения Иоганна, – сказал Жак.
– Все может быть, – заметила она. – Но Швебель все еще опекун Лорен. Ведь ей принадлежат двадцать пять процентов капиталов компании.
– Тогда он наверняка не будет возражать, – сказал Жак. – Если бы его это не интересовало, он никогда не разрешил бы ей приехать сюда.
Жаннет внезапно рассмеялась.
– Я могу держать ее как заложницу. Жак ужаснулся.
– Только не это! Ты уже один раз пробовала. Жаннет опять засмеялась.
– Ты еще больше француз, чем я. Слишком буржуазен.
Кэрролл открыл дверь и впустил Жака в свой номер.
– Я тебя заждался, – упрекнул он.
– Не мог раньше освободиться, – объяснил Жак. – Там пух и перья летают. До последней минуты боялся, что все сорвется. – Он подошел к бару и налил себе виски со льдом. – Мне надо выпить.
Он сделал большой глоток. Кэрролл не отрывал от него взгляда.
– Ну и на чем вы остановились?
– Она выбросила коллекцию Филиппа в помойку, и они начинают все с начала, – ответил Жак, все еще держа стакан в руке.
– Ей ни за что не успеть до показа, – сказал Кэрролл.
– Ты не знаешь Жаннет, – заметил Жак. – Она успеет.
Кэрролл внимательно посмотрел на него.
– Потребуются деньги. Где она их возьмет? Жак не отвел взгляда.
– У тебя.
Голос Кэрролла был ровным.
– А если я не дам?
– Байдерман уже стучится в дверь, – соврал Жак. – Стоит ей улыбнуться – и он у ее ног. – Потом подошел к дивану и сел с задумчивым видом.
Кэрролл помолчал.
– Haute couture для меня пустой звук, – сказал он.
– Она это знает, – ответил Жак. – И работает над своей собственной коллекцией pr?t-?-porter.
Кэрролл заинтересовался.
– Ты ее видел? Жак утвердительно кивнул.
– Она показала мне эскизы. Недурны. Даже очень. Кстати, я думаю, она и Филиппа подтолкнет в этом направлении, потому что, как она сказала, зачем ждать, пока Седьмая авеню проявит инициативу, когда мы можем сделать все лучше и быстрее.
– Как ты думаешь, она захочет сегодня об этом поговорить? – спросил Кэрролл.
– Мне кажется, она тебя за этим и пригласила на ужин, – сказал Жак. – Твоя главная проблема – Иоганн. Она категорически против его участия. Боится, что он захватит все в свои руки.
– Иоганн в мои дела не вмешивается, – заявил Кэрролл обиженно. – Его интересует только последняя строчка финансового отчета.
– Это на него похоже, – сказал Жак. – Всегда таким был.
– У меня с ним не будет проблем, – заявил Кэрролл. – Он знает, что я давно за ней гоняюсь.
Жак промолчал и долил себе еще виски. Кэрролл повернулся к нему.
– А по какому поводу сегодня ужин? Жак отпил из стакана.
– По поводу возвращения домой ее сестры.
– Ты говоришь о Лорен? – В голосе Кэрролла было удивление.
Жак кивнул.
– Прошло десять лет с тех пор…
– Я знаю ее, – перебил Кэрролл. – Видел несколько раз, когда заходил домой к Иоганну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106