Голова у меня окончательно прояснилась.
– Когда ты проснулась?
– В восемь.
– Почему так рано? – удивился я. – Наверно, мы заснули не раньше четырех.
– Мне нужно было кое-что сделать, позвонить. Раздался звонок у входной двери.
– Наверно, это кто-то из гостиничной обслуги, – она заторопилась. – Мне нужно погладить некоторые вещи. Я пойду договорюсь, а ты прими душ и побрейся.
Она взяла два чемодана среднего размера, отнесла в гостиную и прикрыла за собой дверь.
Я налил себе еще чашку кофе и взял ее с собой в ванную. Отпив глоток, я полез в шкафчик за бритвой, но ее там не было. Подумав немного, я повязался полотенцем и открыл дверь, ведущую в гостиную.
Альма стояла спиной ко мне у стола. Напротив нее стояли двое мужчин. Рядом с ее красивыми чемоданами на столе лежали еще два кожаных. Ее чемоданы были открыты, и она передавала им целлофановые упаковки белого порошка, а гости укладывали их в свои чемоданы.
– Двадцать два килограмма, – подытожила она, и тут один из мужчин увидел меня и вытащил пистолет из кармана.
Альма оглянулась.
Я почувствовал себя глупо.
– Я искал бритву, – пробормотал я.
– Уберите пистолет, – холодно приказала она. – Это племянник Ди Стефано.
– Тот, который ездил с Анжело? – человек подозрительно оглядел меня.
– Да, – ответила девушка, потом снова повернулась ко мне. – Бритва в ящичке, сбоку от умывальника.
Я кивнул, закрыл дверь и вернулся в ванную. Вдруг мне стало до того тошно, что меня вывернуло в унитаз. Все для меня потеряло смысл.
Я подошел к раковине и внимательно посмотрел на себя в раздвижные дверцы зеркального шкафчика. Выглядел я погано: бледный, потный, во рту противный кислый привкус. Распахнув зеркальные дверцы, я достал бутылку Лавориса, которую заприметил раньше.
Я опорожнил всю бутылку, чтобы отбить этот привкус. Потом нашел бритву «Жиллетт» старой модели, но крема для бритья нигде не было, и я воспользовался мылом. Лезвие было достаточно острым, но у меня слегка тряслись руки, и я несколько раз порезался. Приложив горячую салфетку к лицу, чтобы стереть капельки выступившей крови, я прилепил кусочки влажной туалетной бумаги к порезам, чтобы остановить кровь.
Я сидел и ждал, когда высохнет бумага, потом залез в душ и встал под струю ледяной воды. Меня трясло, когда я вылез. Я завернулся в огромную турецкую простыню и снова посмотрел на себя в зеркало. На этот раз я выглядел лучше. Я быстро причесался и открыл дверь в спальню.
Альма сидела на краю кровати и ждала меня.
– С тобой все в порядке?
– Да.
Я полез в шкаф за одеждой. Там были только мои костюмы и туфли. Я достал свой чемодан и положил его на кровать.
– Твои рубашки, белье и носки в нижних ящиках, вон там, – сказала она, указав на комод.
Я одевался, а она сидела и молча наблюдала за мной. Я начал бросать вещи в пустой чемодан, делая это не слишком аккуратно, но все-таки умудрился закрыть крышку и защелкнуть замки. Потом снял его с кровати и направился к двери.
Она все так же сидела на кровати.
– Куда ты собрался?
– Я думаю, что смогу воспользоваться старой квартирой моего отца.
– Подожди. Ну пожалуйста. Я могу тебе все объяснить.
– Что еще ты можешь сказать? Еще одну ложь? – спросил я саркастически.
– Я думала, что мы друзья, что мы любим друг друга.
– Нас связывает только дружеское валяние в постели.
– Мы вместе боролись за жизнь.
– Но мы выжили, и нам больше не за что бороться, – зло огрызнулся я. – И ты мне не сказала, какова твоя роль во всем этом деле. Я думал, что ты едешь в Нью-Йорк со мной, а ты, оказывается, везла двадцать два килограмма кокаина.
– Я его доставила партнерам твоего дяди.
– И конечно же, сделала это бесплатно, – я был ужасно зол. – А я-то, осел.
– Нет, – тихо проговорила девушка. – Между твоим дядей и генералом было заключено соглашение на многие годы. Я часть этого соглашения и продолжаю работать на твоего дядю после смерти генерала. А иначе как бы я жила? Генерал оставил мне все, кроме денег.
– Какова была роль Анжело во всем этом? – спросил я.
– Мы были партнерами последние пять лет. Ему нужен был доверенный человек, говорящий по-испански.
– Вы были любовниками? – продолжал допрашивать я.
– Пожалуй, нет. Я бы сказала, что, скорее, это походило на партнерство в бизнесе. Да, мы занимались любовью время от времени, но это ни для одного из нас ничего не значило.
– А мой дядя знал об этом?
– Да. Мне было семнадцать, когда мой генерал впервые привез меня в Нью-Йорк.
– И ты все это время возила кокаин?
– Все было предусмотрено и отлажено с обеих сторон – и в Лиме и в Нью-Йорке. Я была отличным курьером. Сперва я ездила в школу, а потом как модель от самых крупных агентств.
– Почему ты мне ничего не рассказала?
– Я не могла. Я не знала, насколько ты посвящен, поэтому и молчала. Анжело ведь тоже тебе ничего не рассказывал.
Я отрицательно покачал головой.
– Господи! А капитан, он тоже принимал в этом участие?
– Да. Одной из его обязанностей было охранять тебя в аэропорту. Ты помнишь, как он вошел следом за тобой в туалет?
Я кивнул.
– Хорошо, что он успел. Это я увидела, что Винсент идет за тобой, и предупредила капитана.
– Так ты знаешь, что там произошло?
– Да, твой дядя сказал мне сегодня утром, когда я с ним разговаривала.
– Что еще рассказал тебе мой дядя, когда ты с ним разговаривала сегодня утром?
– Он сказал, чтобы я позвонила капитану и поручила ему переправить коку человеку по имени Очоа в Медельин. Именно ему должен был доставить коку Анжело.
Она взяла сигарету с ночного столика в глубоко затянулась.
– Я ему сказала, что все тебе расскажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68