Пока у меня есть деньги, беспокоиться не о чем. Несколько раз мы встречались с Джули, но ни разу не обсуждали то, что произошло в субботу вечером.
Однажды утром брат Бернард заглянул в спальню.
— Фрэнсис, загляни ко мне после завтрака.
— Хорошо, сэр.
В его кабинете собрались старшая сестра, отец Куинн и незнакомый мужчина, похожий на копа.
Я, постарался скрыть испуг.
— Вызывали, сэр? — обратился я к брату Бернарду.
— Да, Фрэнсис. Это инспектор Бучалтер из комиссии по делам благотворительности. — Инспектору Бучалтеру он сказал: — Это тот мальчик, о котором мы говорили.
Я ждал. С минуту в комнате царила тишина, потом старшая сестра сказала:
— Фрэнсис, ты хороший мальчик. Я наблюдаю за тобой с самого детства. Сейчас я хочу тебе кое-что сказать. Я говорю это, только потому что должна. Фрэнсис, ты никогда не задумывался, что хорошие люди встречаются не только среди католиков?
— Нет, мэм, — осторожно ответил я.
— Видите? — воскликнул отец Куинн и заулыбался. — Я же вам говорил!
— Если бы кто-нибудь сказал тебе, что ты принадлежишь к другой вере, что бы ты сделал? — медленно спросила старшая сестра.
С моих губ слетел едва слышный вздох облегчения. Значит нападение ни при чем.
— Я бы не поверил, мэм.
Все гордо заулыбались и радостно заговорили:
— Хороший мальчик! Примерный католик!
— Фрэнсис, ты совсем не помнишь своих родителей? — спросила она более естественным голосом.
Вопрос показался мне глупым. Старшая сестра прекрасно знала, что я попал в приют в грудном возрасте.
— Нет, мэм, — вежливо ответил я.
— Мистер Бучалтер пытается разыскивать родителей и родственников наших детей, — продолжила она. — Время от времени он просматривает все дела, надеясь найти что-нибудь новое. Выслушай его.
— Видишь ли, Фрэнсис, — смущенно начал мистер Бучалтер, — все произошло совсем недавно. Когда ты закончил школу Святой Терезы, мне вновь прислали твои документы. — Инспектор говорил почти извиняющимся тоном. — Прежде чем наши дети идут в среднюю школу, мы на всякий случай еще раз просматриваем их дела. Короче, мы установили, что у тебя есть родственники — дядя, брат твоей матери, которая умерла при родах. Недавно он написал нам о своей сестре, которая приехала в Нью-Йорк, как раз, когда ты родился. Он в точности описал кольцо твоей матери. Мы хранили его и хотели подарить тебе, когда ты подрастешь. Кольцо дешевое, но очень необычное. Сейчас дядя хочет, чтобы ты жил с ним. Закон на его стороне. Мы решили, что он вполне достойный и ответственный человек. У него двое детей. Он даст тебе кров и будет о тебе заботиться.
— Но, Фрэнсис, он не такой, как мы, — быстро добавил отец Куинн. — Он ие верит в нашего Бога.
— Не верит в нашего Бога? — удивленно переспросил я и вопросительно посмотрел на священника.
— Да, Фрэнсис, — печально подтвердил он. — Он не католик.
Я ничего не мог понять.
— По всей вероятности, — сообщил брат Бернард, — ты переедешь к нему, как только уладятся некоторые формальности. Но не забывай, чему тебя здесь учили, Фрэнсис. Не забывай, что святая церковь приютила и воспитала тебя. И всегда оставайся добрым католиком, что бы ни говорили люди.
— Хорошо, брат Бернард, — кивнул я, ничего не понимая.
— Твой дядя ждет тебя в коридоре. Хочешь увидеть его? — мягко поинтересовалась старшая сестра.
— Да, мэм, — машинально ответил я. В голове лихорадочно метались мысли. У меня есть семья. Я не сирота. У меня есть семья, родственники.
— Входите, мистер Кайн, — пригласил инспектор, выглядывая в коридор.
В комнату вошел высокий, почти шести футов роста, слегка лысый широкоплечей мужчина с красным лицом.
Его мягкие карие глаза были затуманены. Глядя на него, я вспомнил чьи-то слова, будто некатолики после смерти отправляются в ад, но почему-то мне было наплевать. Я готов отправиться в ад, если кто-нибудь будет смотреть на меня с такой любовью, нежностью и желанием понравиться.
Он улыбнулся, и в комнате сразу стало светлее. Потом по-дружески протянул руку, и между нами словно пробежал электрический ток.
— Значит, ты Фрэнки! — громко произнес мой дядя слегка дрожащим голосом.
— Да, сэр. — Мой голос тоже дрожал, и в моих глазах тоже блестели слезы. В сердце вспыхнула любовь. Теперь я не сомневался, что, несмотря ни на что, этот человек мой родственник, что в наших венах течет одна кровь.
И только через несколько минут до меня дошло, что его фамилия произносится «Кайн», а не «Кейн».
Спустя несколько дней я узнал, что он еврей.
Глава 14
Говорят, что новости какими-то таинственными путями путешествуют по свету. Не прошло после этого разговора я нескольких часов, как все в приюте знали, что у меня нашелся родственник. Меня засыпали вопросами, на которые я отвечал, как мог. Что я мог ответить? Я и сам почти ничего не знал. В тот день я с трудом дождался вечера, чтобы пойти и рассказать все Джули.
Сначала, правда, я выяснил по телефону, есть ли кто дома, и только потом пошел.
Джули впустила меня на кухню. Я не обратил внимания на ее усталый вид и начал взволнованно рассказывать. Она села на стул, а я — на кровать.
— Очень рада за тебя. Ты заслуживаешь лучшей жизни, — сказала Джули каким-то вялым и безжизненным голосом.
— Что-то голос у тебя не очень радостный.
Джули подошла к окну и отвернулась. После минутной паузы она сообщила сухим тоном, какой я слышал у нее в первый раз:
— Я уезжаю домой. Фрэнки.
— Почему? — Она не успела ответить, как я продолжил: — Не уезжай! Что бы ни случилось, я буду к тебе приходить.
— Чтобы бесплатно трахнуться?
— Нет. Ты мне нравишься! Ты ведь знаешь, ты столько раз заставляла меня говорить это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120