Как бы с удивлением я увидел, как ключ вылетел у меня из пальцев и звякнул на столе перед ним. Мгновение я смотрел на его сияющий серебряный блеск, затем повернулся и вышел из дверей.
Я стоял перед столом Филдза, пока он отсчитывал деньги и клал их на стол. На губах у него теперь улыбки не было. Глаза, почти совсем заплывшие жиром, были хитрыми и холодными. Он подвинул мне деньги пухлым пальцем. — Вот они, малыш, — сказал он сиплым голосом. — Бери.
Я посмотрел на них: пять новеньких хрустящих стодолларовых бумажек. Я взял их. Приятно было держать их в руках. Отец запоет совсем по другому, когда я покажу их ему. Я сложил их и сунул в карман.
— Спасибо, — буркнул я.
Он улыбнулся. — Не благодари меня, Дэнни, — тихо сказал он. — И не перечь мне.
Я удивленно глянул на него. — Не буду, — быстро ответил я.
— Я тоже думал, что так оно и будет, — сказал Филдз, махнув рукой, — но Спит считает, что ручаться нельзя.
Я посмотрел на Спита, прислонившегося к стене и чистившего себе ногти складным ножом. Он выдержал мой взгляд. Глаза у него были холодные и настороженные.
— И с чего бы это он так подумал? — саркастически спросил я Филдза.
Филдз громко рассмеялся. Стул заскрипел под ним, когда он встал. Он обошел вокруг стола и тяжело хлопнул меня рукой по плечу. — Молодец! — сказал он уже добродушно. — Но только не забывай, что в руках у тебя мои деньги.
— Не забуду, г-н Филдз, — сказал я, направляясь к двери.
— И не забудь еще одну вещь, Дэнни, — сказал он мне вдогонку. От дверей он смотрелся очень величественным и мощным, пока стоял там перед своим столом. Это был тот Макси Филдз, о котором мне говорили.
— Что же? — спросил я.
Глаза у него вдруг раскрылись, и обнажилась бесцветная агатовая радужная оболочка и выпуклые зрачки. — Я буду следить за тобой, — ответил он тяжелым голосом с угрозой.
Я открыл дверь в спортзал, и там сразу установилась тишина. До этого там было довольно шумно, но теперь в ист-сайдском клубе мальчиков настала мертвая тишина.
В углу зала стоял г-н Спритцер. Он медленно повернул ко мне лицо. Я подошел к нему, ощущая на себе взгляды окружающих. И чего это они смотрят на меня так, как будто гордятся мной? В кармане у меня лежали пятьсот долларов, и поэтому гордиться мной было нечего.
— Я, я пришел, г-н Спритцер, — нервно произнес я. К этому времени я уже был совсем уверен, что все до единого в зале видят меня насквозь.
На лице у него вспыхнула светлая улыбка. — Привет, чемпион!
Это послужило как бы сигналом, и поднялся гвалт. Все присутствующие в зале столпились вокруг меня, все сразу закричали, пытаясь привлечь мое внимание Я пробовал улыбаться им, но не смог. Лицо у меня застыло какой-то странной маской.
Затем Спритцер взял меня под руку и стал расчищать дорогу сквозь толпу, отводя меня в свой кабинет.
— Потом, ребята, потом! — возвысил он свой голос над остальными.
— Поберегите приветствия до окончания дня!
Как оцепеневший я позволил ему ввести себя в кабинет.
Глава 17
Хриплый рев толпы доносился в раздевалку и резал мне уши. Это было тяжелое монотонное море звуков, рев древний как мир. Так ревели люди в джунглях, когда дерутся двое животных, они так же вопили в Колизее во время цезаревых каникул. Пять тысяч лет не изменили их природы.
Я повернул на столе голову, чтобы руками прикрыть уши и приглушить этот шум, но полностью заглушить его я не смог. Он все еще звучит, только теперь потише, чуть ниже уровня слышимости, но он вернется в тот миг, как я поверну голову.
В комнате резко прозвучал гудок. Я почувствовал на спине руку Спритцера. — Это нам, малыш.
Я сел и спустил ноги со стола. В животе у меня был кусок свинца. Я тяжело сглотнул.
— Волнуешься, малыш? — улыбнулся Спритцер. Я кивнул.
— Пройдет, — уверенно произнес он. — Такое бывает у каждого боксера впервые в Гардене. В этом зале есть что-то особенное.
Я подумал, а что бы он сказал, если бы знал правду. Дело было вовсе не в зале, дело было в том, что я собирался проиграть. Мы вышли из раздевалки и остановились у края рампы. Я выглянул в зал. Там было безликое море людей, ожидавших результатов только что закончившегося раунда. Где-то там были Сэм и Филдз. И Нелли, даже она пришла. Только мой отец и мать не пришли.
Когда объявили результат, рев толпы усилился.
— Выходи, Дэнни, — сказал Спритцер. Мы двинулись по рампе к белому озеру огней — это был ринг.
Я слышал, как они орали. Некоторые даже называли меня по имени. Я твердо шел за Спритцером с опущенной головой, обмотанной большим белым полотенцем как шоры у лошади. Рядом с собой я чувствовал взволнованное дыханье Зепа. Голос его поднялся над ревом толпы. — Посмотри, Дэнни взволнованно сказал он. — Вон Нелли!
Я поднял голову и увидел, что она улыбается мне трепетно сладкой взволнованной улыбкой, а затем она пропала среди моря других лиц.
Я уже был у ринга и пробирался сквозь канаты. Яркие белые огни после сумрака рампы резали мне глаза. Я часто заморгал. Диктор произнес мою фамилию, и я вышел в центр ринга. Я слышал его голос, но не слушал его, так как знал, что он скажет, наизусть.
— Расходитесь по моей команде... В случае нокдауна идите в ближайший нейтральный угол... Снова в свой угол, выходите на бой, и пусть победит сильнейший.
Ха-ха! Вот так шутка. Пусть победит сильнейший! Я скинул халат. Этот комок у меня в пузе стоил мне пятисот долларов в кармане, Над ухом у меня звучал голос Спритцера. — Перестань волноваться, малыш, говорил он. — Худшее из того, что может случиться, так это проиграть этот раунд.
Я удивленно посмотрел на него. Он даже не знает сам, насколько он прав. Больше всего меня тревожило, как бы из моих брюк в раздевалке не увели те пять сотен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135