На что сдалось такое отсутствие страданий, если в результате страдаешь еще больше?
Но уговоры были бесполезны. Царь Соломон оставался "непростительным". Он так свыкся со своим готовым платьем, что и слышать ничего не хотел. Я даже не знаю, действительно ли я все это говорил, а он выслушивал мои мольбы, умолял ли я его громко, шепотом или молча, мы ведь были почти как отец и сын, а при таком взаимопонимании и говорить-то нечего.
Я посидел еще немного, подождал, не подбросит ли он мне что-нибудь такое, что можно будет принести мадемуазель Коре, но, видимо, он это приберег для другого раза. И даже глаза закрыл в знак окончания беседы. С закрытыми глазами, неподвижный и отключенный, он был еще серее, чем на полном ходу.

36

На коммутаторе меня ждало сообщение от мадемуазель Коры. Она просила ей срочно позвонить. Я набрал ее номер, и она тут же отозвалась:
- Жанно! Как мило, что ты мне звонишь.
- А я и так собирался это сделать.
- Такая чудесная погода, и вот я подумала о тебе. Ты будешь смеяться, но… - Она засмеялась. - Я подумала, что было бы приятно покататься на лодке в Булонском лесу.
- Что?
- Покататься на лодке. Денек выдался как на заказ для катанья на лодке в Булонском лесу.
- Господи!
Я не мог сдержаться, я чуть не завыл.
Она была довольна.
- Конечно, тебе это и в голову не пришло бы, верно?
Я поглядел на ребят, сидящих у коммутатора: Жинетт, Тонг и братья Массела, в обычной жизни они были студентами.
- Мадемуазель Кора, а вы уверены, что есть такая возможность? Я никогда об этом не слышал.
- Катанье на лодке. Я часто каталась в Булонском лесу. Я прикрыл рукой микрофон и сказал ребятам глухим голосом, настолько я был взволнован:
- Она хочет кататься на лодке. В Булонском лесу, черт подери.
- Подумаешь, пойди погреби, что особенного, - сказала Жинетт.
- Нет, но шутки в сторону, она что, совсем спятила или как? Не стану же я средь бела дня грести! У нее крыша окончательно поехала. Я предложил ей тактично:
- Мадемуазель Кора, я могу вас отвести в зоопарк, если вам угодно. Вам будет приятно. А потом пойдем есть мороженое.
- Почему ты хочешь идти в зоопарк, Жанно? Что это тебе взбрело в голову?
- Вы могли бы изящно одеться, взять белый зонтик, и мы полюбовались бы красивыми зверями! Красивые львы, и красивые слоны, и красивые жирафы, и красивые гиппопотамы. Что скажете? Там полно красивых животных.
- Послушай, Жанно! Почему ты со мной разговариваешь как с маленькой девочкой! Что это на тебя нашло? Если я тебе надоела, то скажи… Голос ее осекся.
- Извините меня, мадемуазель Кора, но я волнуюсь.
- Господи, с тобой что-то случилось?
- Нет, но я всегда волнуюсь. Хорошо, это решено, мы не пойдем в зоопарк, мадемуазель Кора. Спасибо, что вы меня вспомнили. До скорого, мадемуазель Кора.
- Жан!
- Уверяю вас, мадемуазель Кора, я очень тронут, что вы обо мне вспомнили.
- Я-не-хочу-идти-в-зоо-парк! Я хочу кататься на лодке в Булонском лесу! У меня был друг, который меня туда всегда водил. Ты себя плохо ведешь со мной! Что ж, видно, придется иначе.
- Послушай, Кора, заткнись! Не то я сейчас приду и всыплю тебе как следует! И я повесил трубку. Она наверняка была счастлива. Есть один тип, которому она не безразлична. Я глядел на ребят, а они на меня.
- Скажите, есть ли среди вас чокнутый, который катался когда-нибудь на лодке? В старое время этим будто бы занимались.
Старший из братьев Массела смог что-то смутно вспомнить на этот счет.
- Есть такая картина у импрессионистов, - сказал он.
- Где она?
- Должно быть, в музее "Оранжери"'. Она, наверное, хочет пойти посмотреть импрессионистов.
- Да нет, она хочет кататься на лодке в Булонском лесу, - заорал я. - Нечего пудрить мозги, вот чего она хочет, а вовсе не импрессионистов.
- Верно, - сказал младший из братьев Массела. - Импрессионисты -это на Марне. Мопассан и все прочее. Они завтракали на траве, а потом катались на лодке.
Я сел, где стоял, и закрыл лицо руками. Я не должен был ездить к людям на дом. Одно дело отвечать на телефонные звонки, а совсем другое - ездить по квартирам, туда, где все происходит. Я взял трубку у Жинетт, чтобы сменить ход мыслей. Первый звонок был от Додю. Бертран Додю. На SOS его знали как облупленного. Он звонит уже не первый год, несколько раз в день и в ночь тоже. Он ни о чем вас не спрашивает и ничего не говорит. Ему просто необходимо удостовериться, что мы на дежурстве. Что кто-то ответит. Этого ему достаточно.
- Здравствуй, Бернар.
- Ой, вы меня узнали? Счастье.
- Конечно, Бернар, конечно, мы тебя узнали. Как дела? Все в порядке? Он никогда не отвечал ни да, ни нет. Я представлял его себе хорошо одетым, с легкой сединой на висках…
- Вы меня слышите? Это вы, друг SOS?
- Конечно, Бернар, мы здесь, да еще как! Мы здесь всерьез и надолго, не сомневайся!
- Спасибо. До свидания. Я позвоню попозже.
Я всегда недоумевал, что он делает в остальное время, когда не звонит. И представить себе не мог.
Потом со мной случились еще два-три несчастья на другом конце провода, и я несколько успокоился. Меня это отвлекло от моей проблемы, я был меньше в нее погружен. Я позвонил Алине в книжный магазин, чтобы с ней поговорить. Сказать мне ей было нечего, я просто хотел услышать ее голос, и все. Она получила согласие от дирекции магазина на то, чтобы в понедельник устроить презентацию книги и продажу с автографами. Я тут же позвонил месье Жофруа де Сент-Ардалузье.
- Вот, договорились на следующий понедельник. Они были в восторге, уверяю вас.
- Но неделя - это слишком короткий срок. Нужна какая-то предварительная реклама!..
- Месье Жофруа, тянуть не стоит. Вы и так достаточно долго ждали. Вам надо торопиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81