) - да, но он уже стар. Я займусь тобой, сделаю из тебя звезду, ты покоришь экран. Ни у кого теперь нет животного магнетизма. Все они юнцы, пижоны. Все легчайшего веса. Доверься мне. Я давно уже хочу заняться кем-нибудь, дать шанс на успех. Но все молодые люди, которых я вижу, какие-то липовые. Нету настоящих парней. А вот у тебя есть от природы то, что надо. Я это сразу почувствовала, как только тебя увидела. Я могу тебе помочь.
Я оказался в затруднительном положении. Испытываешь неловкость, когда видишь, что пожилой человек в такой безысходной беде, что предлагает тебе помочь. Для себя она уже ни о чем не могла мечтать, вот она и принялась мечтать для меня. Слава, очереди в кассы, повсюду фотографии. Все то, что она хотела бы иметь для себя, но ее поезд уже ушел.
- У тебя богатая натура, Жанно. Обаятельная внешность человека из народной гущи. Теперь это редко встречается, не знаю почему, но это куда-то делось. Посуди сам, ни один француз не хочет заниматься физическим трудом, это делают только алжирцы или негры, словом, кто угодно, но не французы. На сцене выступают теперь какие-то слабаки. Они не дышат полнокровно, не выкладываются до седьмого пота, у них нет нутра, за ними не чувствуешь жизни их квартала, их улицы. Дай мне год-два сроку, и все антрепренеры будут у твоих ног.
Я сидел со своей самой дурацкой улыбкой на губах и даже сжимал коленки, словно красна девица. Я понимал, что это она просто размечталась у меня за спиной и что нельзя ее разочаровывать. Если хочешь помочь другому, то главное - не разрушать его мечты.
- Знаешь, Пиаф ведь сделала Азнавура и Монтана и еще этого… как его, не помню имени, она стольким помогла стать артистами. Нет более прекрасного занятия, чем помочь молодому человеку найти свой путь.
- Послушайте, мадемуазель Кора, я готов, но…
- Но что?
Она рассмеялась.
- Но шутки в сторону, ты же не думаешь, что у меня в голове всякие глупости, это в моем-то возрасте? Чего-чего, а мужиков у меня было с избытком, в них я недостатка не испытывала, поверь. Но со всем этим делом я давно завязала. Ты будешь мне платить двадцать процентов своих гонораров, и все. Не десять, как остальные, а двадцать, потому что у меня будут лишние расходы.
Я был согласен на все, чтобы ей помочь. Я всегда был готов делать что угодно, лишь бы другой не страдал. Во мне это есть - дурацкое желание защитить природу и те виды животных, которым грозит вымирание, тут ничего не поделаешь. Чак говорит, что, будь у меня возможность, я стал бы первым христианином. Но мне кажется, что это я делаю из эгоизма, я думаю о других, чтобы не думать о себе, потому что такие мысли меня пугают больше всего на свете. Как только я начинаю думать о себе, меня охватывает тоска…
- Что ж, я согласен, мадемуазель Кора. Я очень люблю кино.
- Тогда доверься мне. Я еще многих знаю в артистическом мире. Но ты сам понимаешь, что спешить не надо, карьера не делается за два дня. Приходи ко мне почаще, и надо, чтобы я всегда могла тебя найти, если подвернется подходящий случай. Ты заработаешь миллионы, и твои фотографии будут повсюду. Поверь, у меня есть нюх на такие вещи. - Она была довольна. - Я сразу увидела. У тебя физиономия любви, так это называют.
- Есть такой фильм с Жаном Габеном - "Физиономия любви".
- Я знала Габена до войны, когда он снимался в "Папаше Моко". Мирей Ба-лен была моей товаркой, как раньше говорили. Ее тоже забыли, она умерла в полной безвестности. Тебе здорово повезло, что встретил меня. Считай, ты родился в рубашке.
Я сказал осторожно, чтобы это выглядело правдоподобно:
- Посмотрим. - И даже добавил, чтобы она подумала, что я поверил: -Двадцать процентов - это все же слишком.
- У меня будут расходы. Прежде всего надо будет заказать хорошие фотографии. И у известного, фотографа, с именем.
Она пошла за своей сумочкой. В-туфлях на высоком каблуке она выглядела еще очень женственно. И ноги не были одеревенелыми, как это обычно бывает у женщин ее возраста. При ходьбе она естественно опиралась рукой о бедро. Годы читались только на лице. Она вынула из сумки несколько купюр и протянула их мне просто так, даже не пересчитав. У меня заныл живот, и мне едва удалось сохранить на лице свою знаменитую улыбку. Мадемуазель Кора была в состоянии паники, бог весть, что с ней творилось, если она в это верила.
- Возьми. Я знаю хорошего фотографа, Симкена. По-моему, он еще жив. Он был самым лучшим. И всех снимал: Ремю, Габена, Гарри Бора.
Голос ее дрожал. Она протягивала мне купюры с таким видом, словно просила милостыню. Я не мог их не взять.
- Я не заставлю тебя заниматься дикцией, это ни к чему. Ты говоришь, как надо. По-парижски, как уличные парни, это необходимо сохранить. Правильная дикция будет неестественной, насилием. А теперь беги. И будь спокоен.
И тут она сказала нечто невероятное:
- Я тебя не брошу.
Я ушел. Зашел в первое попавшееся бистро и выпил две рюмки коньяка, чтобы взбодриться. Если бы мое состояние могло материализоваться, у меня капала бы кровь на стойку. Я чувствовал себя как пойманная собака, которая смотрит сквозь решетку на волю. У собак бывает особый взгляд. В нем мольба. Негодяи называют это сентиментальностью.

8

Я не видел мадемуазель Кору десять дней. Она три раза звонила мне в SOS, но я не хотел часто приходить, чтобы она к этому не привыкла. Она размечталась на мой счет, но я понимал, что сильно поощрять ее не следовало, только чуть-чуть, потому что иначе можно погибнуть. Я часто о ней думал, я хотел ей помочь найти какое-нибудь место для выступлений, снова выйти на подмостки -так это у них называется. В один из этих дней мне в очередной раз довелось везти крупнейшего кинопродюсера месье Сальвера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81