Если бы историю и географию можно было чуть-чуть сдвинуть… Европейцы даже по энциклопедии Брокгауза и Эфрона, мы внутренне и ориентированы на Европу, но приписаны к Востоку. Религия? Конечно. Но она, как известно, не врожденная. Считать чеченца восточным религиозным фанатиком, даже если он в экстазе лежит в кругу зикр у президентского дворца, – просто не знать его.Послышался звон стекла со двора. Значит, что-то попало в кучу молочных бутылок, что лежат у забора еще с советских времен. Сколько раз говорил жене выбросить их…Вспоминаю сегодня, как на политической сцене Чечни появился освободившийся из Лефортово Хасбулатов. Он стал ездить по аулам и городам. Народ, которому поряджком уже надоело под новой, пусть теперь и родной, властью, охотно валил на встречи с ним. Дудаевская власть объявила Хасбулатова персоной нон-грата. Хасбулатов принял вызов. Начался тайный переход на его сторону отдельных должностных лиц. Кто-то уже выбирал себе портфель, многие ходили с удостоверениями, выданными самим себе. Президенту все резче предлагалось уйти. Судьба его, казалось, висела на волоске. В этот момент на выручку ему, как всегда, пришли: Москва и его «оппозиция». Приревновали к Хасбулатову народ… Было решено одним махом покончить и с генералом, и с его соперником. Так и наступил день, объявленный «оппозицией» как праздник ее вторжения в Грозный. Вторглись без проблем, заняли заранее намеченные позиции и стали ждать, когда, теоретически уже низложенный, президент с поднятыми руками выйдет из своего дворца. А он все не выходил…В это утро мы с соседом ехали на машине по улице Маяковского, и по этой же улице ехали танки. Они не стреляли, и в них никто не стрелял. Народ занимался повседневными делами. Ребятам в танках стало скучно. Они стали выходить на броню, закуривать, дышать свежим воздухом. Все молодые, разговорчивые. Снимают шлемофоны, а под ними – русые чубы, пахнущие Нечерноземной полосой матушки России. Прохожие на языке «Нечерноземья» и спрашивают их: «Ребята, а вы ненароком не из России самой будете?» Те – гордо: «Да, мы русские, освободители всех слабых и угнетенных!» И, в свою очередь спрашивают у прохожих: «А вы Дудаева случайно не видели? А то мы его свергать пришли.» Тогда прохожие поспешили к президентскому дворцу и увидели Дудаева, который преспокойно брился у себя в ванной комнате: так, мол, и так, Джохар, русские ребята на танках подкатили, тебя спрашивают, свергать, дескать, тебя будут. «Русские!» – воскликнул генерал русской армии и чеченский президент и мысленно обнял всех, кто ниспослал ему такой подарок. «Русские идут! Нас оккупируют! Спешите, удальцы!», – понеслось по городу и за город. Многие, давшие слово не воевать «между собой», смутились: «Как – русские?!». «Оппозиция» же говорит, что это она вошла в Грозный. Значит, обманула нас: она привела сюда русских, чтобы они убивали нас, насиловали наших женщин, грабили наши дома, оскверняли мечети! Танки разгуливали по городу уже час-полтора, и тем, кто сидел в них, было, наверное, обидно, что на них никто не обращает внимания. Ребята, от нечего делать, стали рушить коммерческие ларьки, швыряли куда попало опорожненные бутылки, окурки. Пройдет еще полчаса-час, и они, сгорая в танках, падая под пулями возле танков, будут, должно быть, думать, что это им – за перевернутые ларьки, за брошенные в неположенном месте окурки…Разгром танков стал свидетельством полной несостоятельности «оппозиции» и бездарности русских генералов, отписавших ей солдат регулярной армии. Они, эти генералы и политики, были именно те, о ком француз еще двести лет назад сказал: они всегда отставали от века на один год, на одну армию и на одну идею. В тот же день весь город, вернее, почти вся республика прошлась экскурсией по местам, так сказать, боевой славы, охая, ахая, цокая языками при виде разнесенных в клочья танков, обгорелых трупов и собак, уже обгладывающих человеческие тела. Огромный мотор танка, подбитого перед президентским дворцом, был отброшен от железного чудовища метров на двести. Торжествующая сторона стала все это показывать на весь мир. Понурые взгляды пленных солдат, плетущихся под объективами десятков видеокамер, усиливали триумф. Те, на чьей совести трагедия этих ребят, изо всех сил отказывались от них: это, мол, не военнослужащие. Чечня в ответ представляла все новые и новые доказательства, что солдаты таки армейские, а не какие-нибудь там «ландскнехты». Наверное, зря многократно демонстрировали этих солдат, трупы, пирующих собак. Может, лучше было бы скромно показать, во что превращено вторжение «оппозиции», на которую в Москве сделали ставку и сразу перейти к урегулированию отношений, но уже в качестве великодушного победителя. В знак доброй воли вернуть пленных их матерям, а не раздаривать, как сувениры, московским депутатам. Когда чеченская сторона стала неопровержимо изобличать российских генералов и политиков, им не было оставлено ни одного сантиметра для маневра. Грачевы поняли, что надо срочно что-то придумать, чтобы не попасть на скамью подсудимых. И они придумали. Свое неудачное вторжение в Грозный под видом чеченской «оппозиции» грачевы стали подавать Ельцину и соотечественникам точно так же, как и Дудаев: как национальный позор России. Теперь речь шла не о промахах определенных служб и должностных лиц, не о банкротстве политики, а о пятне на мундире государства, которое надо было немедленно смыть кровью целого народа. Так я понимаю это дело сегодня – неизвестно какого числа января месяца 1995 года. Что прибавят следующие годы, если они мне суждены?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24