Через неделю всю группу, участвовавшую в разгроме штаба, вызывают в Кремль, и Михаил Иванович Калинин вручает нам ордена Красного Знамени. Потом будут другие, не менее важные задания, другие награды Родины, но этот орден навсегда останется особенно дорог: не тем даже, что он первый, а тем, что вручен в декабрьские дни сорок первого…
Закончилась наша фронтовая стажировка. Вернулись мы обратно на Дальний Восток. И тут совершенно неожиданно я получаю назначение на должность командующего ВВС 25-й армии, дислоцировавшейся в Приморье. Говоря по совести, я не освоил еще командование дивизией, а тут опять повышение, да еще какое. Генерал армии И. Р. Апанасенко моих возражений и слушать не хотел: не боги горшки обжигают, у тебя, мол, все впереди. Не стал я с ним спорить, но, каюсь, перехитрил его. Дело в том, что в силу новой должности получил я право непосредственно связываться с Москвой, с командующим ВВС Красной Армии. Эту должность как раз принимал тогда будущий главный маршал авиации А. А. Новиков. Короче говоря, добился я опять вызова в Москву, где меня собирались назначить командующим одной из авиационных групп резерва Главного Командования. Но пока я добирался до столицы, эти формирования авиасоединений были упразднены как не отвечающие условиям современной войны. В Москве мне предложили вновь вернуться на Дальний Восток, но уж тут я сам ни в какую: только на фронт! Назначили меня командиром 205-й авиационной истребительной дивизии, которая входила в состав 2-й воздушной армии Брянского фронта. Командовал армией генерал С. А. Красовский — грамотный, волевой, творчески мыслящий военачальник, работать с которым было интересно и поучительно.
Начиналось второе военное лето. Начиналось в сложных и все еще очень трудных и опасных для нашей страны условиях. В боевых сводках по дивизии, по армии звучали названия, дорогие сердцу каждого русского человека. Елец, Курск, Орел, Воронеж — самая сердцевина России, где враг сосредоточивает свои ударные группировки. Летчикам 2-й воздушной армии предстояло выяснить, куда он нацелит их, как прикрыть наземные части, и по возможности блокировать аэродромы фашистской авиации.
Массу неприятностей доставляли нашим наземным войскам самолеты противника, базировавшиеся на аэродроме в местечке Щигры, недалеко от Курска. Неоднократно на блокирование и штурмовку этой базы доводилось в те дни вылетать и истребителям дивизии. Не хватало штурмовиков, и часть их работы приходилось брать на себя полкам дивизии. Бои в воздухе носили ожесточенный характер, фашисты на этом фронте по-общей численности самолетов превосходили нас в 2,5— 3 раза, а по бомбардировщикам — в 4—5 раз. Естественно, это требовало от каждого летчика предельного напряжения сил, заставляло постоянно повышать боевое мастерство, проявлять высочайшее мужество.
В течение двух недель довелось нашим полкам взаимодействовать с танкистами генерала М. Е. Катукова: вести для них разведку, прикрывать технику от налетов фашистских стервятников, а в наиболее острые, критические моменты наземных боев — уничтожать цели на переднем крае и в ближнем тылу противника. Михаил Ефимович Катуков тогда дал высокую оценку действиям наших летчиков.
Создав подавляющее преимущество сил на левом, фланге Брянского фронта, противник на рассвете 28 июня обрушил удар в южном направлении, нацеливаясь первоначально на Воронеж. Стойкость советских солдат, искусство командиров и полководческий талант командующего Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутина спутали карты гитлеровского генштаба: фашисты надолго застряли под Воронежем. Его защитники отвлекли значительные силы группировки противника, тем самым серьезно ослабили его удар на Сталинград.
К осени 1942 года критического напряжения достигла битва на Волге. Верховное Главнокомандование приняло решительные и масштабные меры, чтобы не просто. удержать Сталинград, а и разгромить под его стенами группировку немецко-фашистских войск. Под Сталинград прибывали все новые резервы Ставки. Командующим одной из вновь прибывших групп авиасоединений. назначили меня. Я опять оказался в оперативном подчинении у генерала С. А. Красовского, который был к тому времени назначен командующим ВВС Юго-Западного фронта.
О Сталинградской эпопее написано немало военно-исторической, мемуарной, художественной литературы» поэтому ограничусь в своем рассказе лишь тем, что касается моей судьбы летчика-истребителя и командира.
Главной задачей соединения было прикрыть с воздуха 5-ю танковую армию, корпусам которой предстояло совершить стремительный прорыв к городу Калачу, где должно было замкнуться кольцо вокруг гитлеровских войск армии Паулюса. А на заключительном этапе — блокировать окруженных с воздуха, не оставляя никаких шансов шефу гитлеровских ВВС Герингу устроить хвастливо обещанный им «воздушный мост». Со своими задачами советские летчики как в ходе оборонительных, так и наступательных операций справились полностью. В результате эффективной воздушной блокады немецко-фашистские ВВС на аэродромах и в воздухе потеряли более тысячи самолетов, окруженная группировка никакой реальной поддержки со стороны своей военно-транспортной и бомбардировочной авиации не получила, что в значительной мере ускорило ее закономерный разгром.
Безусловно, наше господство в небе Сталинграда предопределялось колоссальной работой тыла по выпуску новейшей авиационной техники, постоянными усилиями командования ВВС по подготовке резерва летных кадров, совершенствованием структуры ВВС и их тактики с учетом накопленного боевого опыта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31