Мы
пошли в кривые зеркала. Там развлекались несколько человек с детьми. В
загородке я увидел Арсика. Он неподвижно стоял у вогнутого цилиндричес-
кого зеркала. При этом он не смотрел в зеркало, а смотрел куда-то поверх
него, пребывая в задумчивости. Я подошел сзади и взглянул на наши отра-
жения. Мы с Арсиком были узенькими, острыми и длинными, как копья. Лицо
Арсика было печальным. Может быть, благодаря вытянутости. Он тряхнул го-
ловой, повернулся и быстро вышел из павильона. Меня он не заметил.
Кто-то рядом надрывался от хохота. Я обошел зеркала, держа дочь за
руку. Ничего смешного я там не нашел. У меня из головы не выходил Арсик
перед цилиндрическим зеркалом.
Между тем Арсик окунулся в работу по новой теме. Он достал световоды
и принялся плести из них какую-то паутину. Одновременно он занялся ко-
лекционированием репродукций. Он увешивал стены лаборатории репродукция-
ми картин. Художественные симпатии Арсика были разнообразны: старые мас-
тера, импрессионисты, абстракционисты. Некоторые репродукции он вешал
вверх ногами, некоторые боком. Лаборантки потом их перевешивали пра-
вильно. Арсика это не занимало.
Против картинок я не возражал.
Арсик смастерил доску густо усеянную оптическими датчиками. С другой
стороны от доски отходили световоды. Их было огромное количество. Арсик
сплел из них толстый канат, а концы вывел на свою установку. Теперь он
целыми днями сидел за установкой, а доску с датчиками подвешивал к сте-
не, закрывая ею какую-нибудь репродукцию.
Он занимался этим месяц. Наконец я не выдержал.
- Как твои успехи? - спросил я.
- Что такое успехи? - рассеянно спросил он.
- Результаты, выводы, данные, - терпеливо разъяснил я.
- Данные есть, - улыбнувшись, сказал Арсик. - Но довольно безуспеш-
ные.
Я напомнил ему, что его дело заниматься каналами связи. Изучать про-
пускную способность и так далее.
Арсик посмотрел на меня, как бы припоминая что-то, а потом поднял
указательный палец и помахал, подзывая к себе. Он поманил своего непос-
редственного начальника.
В лаборатории стало тихо. Даже Игнатий Семенович оторвался от рефера-
тивного журнала и с интересом наблюдал, что будет дальше. Я поднялся со
своего места и неторопливо подошел к Арсику. Я старался делать вид, что
ничего особенного не происходит. Хотявнутри меня колотило от злости.
- Посмотри сюда, - сказал Арсик, придвигая ко мне окуляры своей уста-
новки.
Я взглянул в окуляры и увидел красивую картинку. Над зеленой лужайкой
висела наклоненная фигурка мальчика. Мальчик был обнаженным. Краски на
картине были поразительной чистоты. На заднем плане возвышался готичес-
кий замок.
- Ну и что? - спросил я, отрываясь от окуляров.
- Красиво, правда? - мечтательно сказал Арсик. - особенно эти яблоки.
Я не заметил на картине яблок, но проверять не стал. Я вернулся на
свое место и попытался продолжить расчет элемента. Но выходка Арсика
сбила ход моей мысли. Я поднял голову и увидел, что Арсик все еще любу-
ется картинкой, а канат световодов тянется через всю комнату к доске с
датчиками. Доска висела на стене, прикрывая одну из репродукций.
"Когда все ушли на обед, я подошел к стене и приподнял доску. Под нею
была абстрактная картинка. Плавные линии, точки, запятые, нечто похожее
на амебу, и тому подобное. Надпись под картинкой гласила: "Пауль Клее".
Она была сделана от руки.
Я снова приник к окулярам, но ничего не увидел. Арсик выключил уста-
новку, уходя на обед.
Несколько дней я размышлял над картинкой, увиденной в окулярах. Она
не выходила из головы. Летающий мальчик на фоне готического замка. В
воскресенье я почувствовал настоятельное желание сходить в Эрмитаж. Я
вспомнил, что не был там лет семь.
Мне не хотелось говорить жене, куда я иду. Это вызвало бы удивление и
распросы. Я сказал, что мне нужно пройтись, чтобы обдумать одну идею. К
таким моим прогулкам жена привыкла.
У входа в Эрмитаж стоял Арсик. Он переминался с ноги на ногу и погля-
дывал на часы. Над Невой дул ветер. У Арсика был озябший вид. Мне пока-
залось, что он стоит здесь уже давно.
- А, привет! - сказал Арсик. - Я тебя давненько поджидаю.
У него была такая манера шутить. Этим он прикрывал свое смущение. Ви-
димо, он назначил здесь свидание и пытался это скрыть. Личная жизнь Ар-
сика всегда была покрыта мраком.
- Ну, тогда пойдем, - сказал я.
- Нет, прости, я не только тебя жду, - помявшись, сознался он.
Я пожал плечами и пошел к дверям. Открывая дверь, я оглянулся и уви-
дел, что Арсик не спеша удаляется по набережной, засунув руки в карманы
плаща.
Я походил по залам, посмотрел Рембрандта, итальянцев, поднялся на
третий этаж. Там я неожиданно встретил своих лаборанток Катю и Шурочку.
Они стояли перед картиной Гогена. Я быстро прошел за их спинами в следу-
ющий зал и наткнулся на Игнатия Семеновича. Старик смущенно потупился и
пустился в длинные объяснения, почему он здесь. Как будто это требовало
оправданий.
- Я тоже люблю иногда сюда приходить, - сказал я.
Мы разошлись. Картины больше не интересовали меня. Я размышлял над
этим совпадением. Я хорошо знаю теорию вероятности. Она допускает такие
вещи, но редко. Потом я придумал логическое объяснение. Репродукции Ар-
сика сделали свое дело. Своим молчаливым присутствием на стенах они про-
будили в нас интерес к живописи. Оставалась маленькая загвоздка. Почему
мы все пришли в Эрмитаж одновременно? Но в конце концов, почему бы и
нет! Выходной день, на неделе мы заняты, так что все понятно.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3