Волной от упавшей трубы «Титаника» обе шлюпки затем отнесло от толпы барахтающихся в воде людей, и теперь лишь самые сильные и удачливые пловцы собирались возле них.
Примерно через 20 минут пребывания в воде Олаус Абельсет подплыл к борту «парусинки» A. С дюжину полумертвых людей уже лежали в этой переваливающейся с борта на борт шлюпке. Олаусу не помогли влезть в нее, но зато никто не пытался помешать ему перелезть через планширь. Находившиеся внутри люди пробормотали:
— Не переверни шлюпку.
Один за другим прибывали новые пловцы, пока в шлюпке не собралось примерно две дюжины людей. Их подбор оказался весьма причудливым: «Звезда» теннисного корта Р. Норрис Уильямс-младший, лежавший подле своего набрякшего мехового пальто, двое шведов, кочегар Джон Томпсон с сильно обожженными руками, пассажир из первого класса, стюард Эдвард Браун, пассажирка третьего класса миссис Роза Эббот.
Шлюпку A постепенно сносило дальше от места гибели лайнера; новые пловцы прибывали все реже и реже. Вот они совсем перестали появляться, и полузатопленная шлюпка в безмолвии и одиночестве медленно дрейфовала в пустынном ночном океане.
Тем временем другие пловцы устремились к перевернутой «парусинке» B. Эта шлюпка находилась ближе к месту гибели лайнера, и ее белое днище облепило гораздо большее количество людей, которые вели себя значительно шумнее и активнее, чем те, что доплыли до шлюпки A.
— Спасите!.. Спасите!.. — снова и снова слышал Уолтер Хэрст, присоединившийся к мужчинам, которые пытались вскарабкаться на корпус перевернутой шлюпки.
Радист Хэролд Брайд был здесь с самого начала, но сперва находился под шлюпкой. Лайтоллер тоже приплыл сюда еще до того, как «Титаник» окончательно затонул. Второй помощник подплывал к шлюпке, когда свалилась в воду носовая труба лайнера. Волна чуть не отнесла его прочь и в то же время подтолкнула к самой шлюпке юного Джека Тэйера. К тому времени Хэрст и трое или четверо других мужчин, скрючившись, устроились на днище. Лайтоллер и Тэйер тоже вскарабкались на корпус шлюпки. Брайд все еще пребывал под ней, лежа на спине, стукаясь головой о банки, задыхаясь в душной темноте.
Потом приплыл А. X. Баркуорт, мировой судья из Йоркшира. На нем поверх спасательного нагрудника была надета длинная шуба, и это необычное сочетание, как ни странно, помогало ему держаться на воде. Так и оставаясь в шубе, похожий на какого-то вымокшего лохматого зверя, он тоже вскарабкался на корпус «парусинки».
Полковник Грейси прибыл несколько позже. Чуть не утащенный «Титаником» на дно, он сначала пытался плыть, держась за доску, затем за большой деревянный ящик, пока наконец не заметил перевернутую «парусинку». Когда он подплыл к ней, на обращенном кверху днище уже лежали и стояли на коленях более дюжины человек.
Никто не протянул ему руку помощи. С каждым вновь прибывшим человеком «парусинка» все глубже и глубже оседала в море; волны время от времени уже перехлестывали через нее. Следующим приплыл и умудрился забраться наверх помощник кока Джон Коллинз, затем из-под шлюпки вынырнул и забрался на корму Брайд.
К тому времени, когда подплыл стюард Томас Уайтли, складная шлюпка B раскачивалась под тяжестью 30 человек. Стюард начал карабкаться на нее, но кто-то попотчевал его веслом, однако, невзирая на это, Уайтли забрался на днище. Кочегара Хэрри Синиора отогнали веслом, но он подплыл к шлюпке с другого борта и в конце концов уговорил находившихся наверху пустить его на шлюпку.
Все это время мужчины, сидевшие верхом на днище в носу и на корме, бороздили воду досками, пытаясь отгрести подальше от места гибели «Титаника» и от утопающих.
— Обходись тем, что у тебя есть, старина. Еще один человек, и мы потонем, — кричали они тем, кто барахтался в воде.
— Правильно, ребята, не теряйте голову, — ответил один из плывущих, когда его попросили держаться подальше от шлюпки. Затем он поплыл от нее, крикнув на прощание:
— Желаю удачи! Благослови вас господь!
Еще один пловец не переставал подбадривать их:
— Молодцы, братцы, молодцы! — у него был голос человека, привыкшего к власти, и он ни разу не попросил, чтобы ему позволили взобраться наверх. Несмотря на то что шлюпка была угрожающе перегружена, Уолтер Хэрст не мог удержаться и протянул этому человеку весло, но тот слишком долго пробыл в ледяной воде: когда весло коснулось его, он колыхнулся, безжизненный, как пробка. Хэрст по сей день считает, что это был капитан Смит.
Когда в глухой ночи шлюпка удалилась от обломков крушения и гибнущих людей, один из лежащих на днище моряков неуверенно спросил:
— Не кажется ли вам, что всем нам следует помолиться?
Все согласились с его предложением. Быстрый опрос показал, что здесь в одну кучу сбились католики, пресвитериане, приверженцы англиканской церкви, методисты; в конце концов все сошлись на том, что следует произнести молитву «Отче наш», хором повторяя ее за предложившим помолиться.
Эта молитва не была единственным звуком, разносившимся над поверхностью океана. В то время как складные шлюпки A и B заполнялись людьми и медленно, с трудом удалялись от места гибели «Титаника», сотни находившихся в воде кричали, взывая о помощи. Отдельные голоса сливались в непрерывный, все заглушающий гул. Кочегару Джорджу Кемишу, налегавшему на свое весло в шлюпке Э9, этот хор напоминал крик десятков тысяч футбольных болельщиков, наблюдающих за финальной игрой на кубок Англии. Джеку Тэйеру, лежащему на днище шлюпки B, крики утопающих казались звонким стрекотанием кузнечиков летним вечером в лесу на его родине, в Пенсильвании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61