Женщине, входившей в шлюпку, он передал вырванную из блокнота страничку. В записке, подписанной одним из его вымышленных имен, он просил: «Если спасетесь, известите мою сестру миссис Ф. Дж. Адамс из города Финдли, штат Огайо, о моей гибели. Дж. X. Роджерс».
Бенджамин Гуггейхейм передал несколько менее скупое послание: «Если со мной что-нибудь случится, передайте моей жене, что я до конца старался исполнить свой долг».
Гуггенхейм был воистину неподражаем. Исчез свитер, который стюард Этчес заставил его надеть, исчез также и спасательный нагрудник. Теперь миллионер и его камердинер стояли в великолепных вечерних костюмах.
— Мы облачились в наши лучшие одежды, — объяснял Гуггенхейм, — и приготовились умереть, как подобает джентльменам.
На «Титанике» оставалось несколько супружеских пар. Эллисоны стояли, улыбаясь, на прогулочной палубе; миссис Эллисон обняла маленькую Лоррейн с одной стороны, ее супруг — с другой. Супруги Страусы прислонились к леерному ограждению шлюпочной палубы, обняв друг друга за талию. Неподалеку ожидала чего-то молодая супружеская чета с Запада США; Лайтоллер спросил у молодой женщины, не посадить ли ее в шлюпку, на что она бодро ответила:
— Ни за что на свете! Мы отправились вместе и, если нужно, вместе завершим свой путь.
Арчибальд Грейси, Клинч Смит и десяток других пассажиров первого класса работали вместе с экипажем, готовя к отправлению последние шлюпки. Когда эти мужчины помогали садиться в шлюпку миссис Уиллард из города Дулут, штат Миннесота, они улыбались ей и советовали не падать духом. Она заметила на их лицах крупные капли пота.
Лайтоллер тоже трудился в поте лица. Он скинул свое пальто; но и оставшись в пижаме и свитере, он был весь мокрый от физического напряжения. Вид у Лайтоллера в эту холодную ночь был настолько странным, что помощник судового врача Симпсон, который всегда слыл шутником, крикнул, обращаясь к нему:
— Хелло, Лайте, тебе не жарко?
Помощник врача находился в компании пожилого доктора О'Локлина, казначея Макэлроя и помощника казначея Баркера. К ним ненадолго присоединился Лайтоллер. Мужчины пожали ему руки, сказали:
— До свидания.
На большее времени не оставалось. Снова бросив взгляд в шахту аварийного трапа, Лайтоллер увидел, что вода дошла до палубы C и быстро поднимается выше. Однако электрическое освещение еще ярко горело, оркестр по-прежнему играл рэгтайм, не замедляя темпа.
Оставались две последние шлюпки. Одна из них, шлюпка Э4, всю ночь была источником досадных хлопот. Более часа тому назад Лайтоллер велел спустить ее на уровень палубы A, намереваясь оттуда произвести посадку пассажиров, но там оказались закрытыми все окна. Потом кто-то заметил, что прямо под шлюпкой торчит выстрел механического лота «Титаника». Срубить этот выстрел отправились матрос Сэм Парке и баталер Джек Фоули, но они никак не могли разыскать топор. Время уходило впустую. Лайтоллер поспешил к другим шлюпкам, решив эту оставить напоследок.
Тем временем пассажиры, которые должны были садиться в шлюпку Э4, настолько заждались, что у них, как говорится, озябли пятки. А это не были рядовые пятки. Асторы, Уайднеры, Тэйеры, Картеры и Райерсоны проявили корпоративность и держались вместе обособленной группой. Когда Лайтоллер в первый раз объявил посадку в эту шлюпку, жены, дети, служанки, няньки и кормилицы единой когортой двинулись вниз на прогулочную палубу. После того как обнаружилось, что сесть в шлюпку не представляется возможным, они стали ждать. В конце концов большинство мужей тоже оказались там, и свыше часа сливки нью-йоркского и филадельфийского общества дожидались, когда откроют окна и срубят мешающий выстрел. Один раз им велели подняться на шлюпочную палубу, но тут же появился второй стюард «Титаника» Додд и отправил их опять вниз. Раздраженная этим, миссис Тэйер воскликнула:
— Скажите наконец, где нам нужно находиться, и мы пойдем туда! А то сначала вы послали нас сюда, а потом вдруг отправляете обратно!
Когда Лайтоллер вернулся к шлюпке Э4, часы показывали час сорок пять ночи. Одной ногой он стал в шлюпку, другой — на подоконник открытого окна. Кто-то приставил к леерному ограждению шезлонги, которые могли служить ступеньками. Мужчины стояли рядом, помогая женщинам и детям пролезать в окна.
Джон Джекоб Астор помог своей жене перебраться через подоконник в шлюпку и затем спросил, не может ли он присоединиться к ней. Она была, как он выразился, «в деликатном положении».
— Нет, сэр, — ответил Лайтоллер, — ни один мужчина не сядет в шлюпку, пока не будут посажены все женщины.
Астор спросил, какая это шлюпка.
— Номер четыре, — сказал Лайтоллер. Полковник Грейси подумал, что Астор хочет узнать номер шлюпки для того, чтобы ему легче было потом разыскать свою жену. Лайтоллер же был уверен, что Астор намеревался жаловаться на него.
Потом подошла очередь Райерсонов. Артур Райерсон заметил, что на их служанке-француженке Викторин не надет спасательный нагрудник; он быстро снял свой и застегнул его на ней. Когда миссис Райерсон подвела своего сына Джека к окну, Лайтоллер громко возразил:
— Этот мальчик не должен садиться в шлюпку!
Мистер Райерсон негодующе выступил вперед:
— Этот мальчик непременно сядет в шлюпку вместе со своей матерью, ему всего тринадцать лет. — Джеку было позволено пройти в шлюпку, но Лайтоллер проворчал:
— Больше никаких мальчиков.
В час пятьдесят пять шлюпка Э4 стала быстро спускаться на воду, от которой ее отделяли всего пять метров. Миссис Райерсон была поражена, увидев, насколько глубоко судно погрузилось в море.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61