Видишь надпись?
- Надпись? - удивилась Леокадия. - Я все равно не сумею ее прочесть. У меня же нет очков. Прочти-ка ты Алоиз!
- ИЗ ЗООПАРКА СБЕЖАЛА КРЫЛАТАЯ ЛОШАДЬ, - прочел он. - НАШЕДШЕГО ПРОСИМ ДОСТАВИТЬ В ЗООПАРК. ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРУЕМ. Давай-ка поднимемся выше, Леокадия.
- Ну, наконец-то ты меня учишь правилам безопасности! обрадовалась Леокадия.
Город становился все меньше и меньше, и наконец, когда он стал совсем маленьким, Леокадия полетела вниз и опустилась в самом центре, потому что тут, в центре, находился Шестиконный сквер. При этом пострадало несколько хрупких веточек и облетело несколько листиков сирени, а с земли поднялось облако пыли, да так и остановилось над Старой площадью.
- Что это, атомная бомба? - спрашивали любопытные прохожие.
- Да нет, это мои дети стреляют из пистолета. Бертолетовой солью, - отвечала Аптекарша. - Когда же и поиграть, как не в праздники!
Алоиз снял сапоги и растянулся на скамейке.
- Ну, слава Богу, мы ДОМА, - вздохнул он.
А тем временем почти все дети со Старой площади примчались на Шестиконный сквер, но никто из них больше не стрелял.
- Ура! - кричали они. - Леокадия научилась летать!
И спрашивали:
- И как это у тебя получилось, Леокадия?
- Очень просто, - отвечала она. - Нужно только так разозлить Тигра, чтобы он схватил твоего друга за бороду, и тогда сразу взлетишь. Но лучше не летайте, а то всякие там Директора расклеют объявления и за деньги вернут вас в клетку.
ЛЕОКАДИЯ И НЕТ
- Ищут крылатого коня, Леокадия, значит ты не можешь быть крылатым конем, - заметил Алоиз. - Ты можешь быть или НЕКРЫЛАТЫМ КОНЕМ или КРЫЛАТЫМ НЕКОНЕМ.
- Уж лучше мне быть КРЫЛАТЫМ НЕКОНЕМ. Когда я была КРЫЛАТЫМ КОНЕМ, я не могла найти работу, может КРЫЛАТОМУ НЕКОНЮ больше повезет?
- А если это НЕ КОНЬ, то кто? - спрашивали дети.
- НЕКОНЬ это НЕКОНЬ и больше никто. Все равно как НЕТОПЫРЬ это НЕТОПЫРЬ. Никто не скажет, что он ТОПЫРЬ или кто-то там еще.
Дети взяли у Парикмахера закрытый белый фартук и натянули его на Леокадию, завязав тесемки на спине, так что видны были только голова, ноги, крылья и хвост. А потом на обеих сторонах фартука черной краской написали: "Леокадия НЕКОНЬ".
- Это такая фамилия, - решила Леокадия. - Нет у меня ни Мамы - в наседку Алоиз не верит! - ни Папы, ни родословной, но зато есть фамилия. Жаль только, что и она начинается с НЕ.
И запела:
Я теперь не знаю, кто я,
Но скажу вам, не тая,
Если я не знаю - кто я
Знаю точно, кто не я.
А впрочем, что было то было,
Но снова не повторится.
Я нынче уже не кобыла,
Хотя и не стала орлицей.
- Соловьем тебя тоже не назовешь, Леокадия, - рассмеялся Алоиз.
Но хотя Леокадия не была соловьем, она все праздники тренировалась. Ей хотелось научиться как следует летать в фартуке, и у нее это неплохо получалось. Она делала круги над Старой площадью, состязаясь со стаей голубей и со стрижами, а соседи высовывались из окон, и кричали: "Давай! Леокадия! Давай!" или "Но-о, Леокадия!".
Дни стояли такие яркие, что она стыдилась своего белого, унылого фартука.
- Я хотела бы стать похожей на писанку, на пестрое пасхальное яичко. На ЛЕТАЮЩУЮ писанку.
Дети, живущие на Старой площади, принесли остатки красок, которыми они разрисовывали писанки, и обрызгали ими фартук.
- Куда лучше, чем это делают голуби, - обрадовалась Леокадия. - Я слышала такое слово - ташизм, а у нас получился ПТАШИЗМ, да еще цветной.
Когда все многоцветно,
Так празднично и ярко,
Самой себе кажусь я
Большим цветным подарком.
Себе кажусь я юной,
Совсем еще зеленой,
И в клюве моем желтом
Торчит листочек клена.
- Ты что, Леокадия, ведь у тебя нет клюва! - хохотали дети.
- Сегодня нет, но кто знает, что будет завтра? - отвечала Леокадия.
ЛЕОКАДИЯ И СПЕШКА
- Дай-ка мне понюхать газету, Алоиз, - потребовала Леокадия. - Я ее носом чую. Там наверняка найдется что-то и для меня. Алоиз прочел объявление:
НУЖЕН КУРЬЕР И РАЗНОСЧИК. СРОЧНО!
- Но тут ни слова о крыльях.
- Ты плохо прочел. Разносчик это тот, кто носит и носится. А крылатый разносчик - носится на крыльях.
- Стар я стал, чтобы носиться за разносчиком. Ступай одна, Леокадия.
Леокадия пошла одна и получила работу в редакции "Вчерашней газеты". С восьми утра до четырех дня как угорелая летала она по этажам с пакетами и письмами или делала нечто еще более важное: разносила по редакциям подносы с пирожными и кофе для редакторш. В половине пятого Леокадия возвращалась домой на Шестиконный сквер, а там, уже с утра ждал ее возвращения Алоиз Подтяжка, пенсионер. Сначала он натирал усталые крылья Леокадии травяной мазью, а потом они ели, как говорится, по деньгам, а это выходило не больно густо. И все же Леокадия за едой могла немного поразмышлять.
- Знаешь, Алоиз, во время работы я не думаю, потому что не ем, а не ем, потому что все летаю с этажа на этаж. Раньше мне казалось, что от моих крыльев никакой пользы. Но теперь вижу - пользы чересчур много, ни минуты отдыха.
Чем дольше длился обед, тем больше Леокадия размышляла.
- Наверно, редакторши целый день думают - целый день они пьют кофе, только и ждут, когда я подам им кофе с пирожными, а как наедятся кричат: "Ой, не успела сделать "Вчерашнюю газету"! Назовем ее "Позавчерашней"! Я забываю про крылья, и отстаю от всех на два дня. Какой нынче день, Алоиз?
- Вторник.
- Прошлый вторник или сегодняшний?
А потом Леокадия валилась на матрац из старых листьев и засыпала беспробудным сном, как обычно спят все курьеры и разносчики.
- Ну что ты носишься как оглашенная! Этак и копыта откинуть недолго! - сердился Алоиз.
Он все глядел на Леокадию и только головой качал, а потом шел в лавочку купить для нее какую-нибудь зелень на завтрак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35