В руки Нежинцева попал номер газеты «Вечернее время» двухнедельной давности – почта с каждым днем работала все хуже. Внимание капитана привлекла статья «Перед решением». Он прочитал и даже щелкнул пальцами: «Ну вот, наконец-то!» Свернул газетный лист таким образом, чтобы статья невольно бросилась в глаза. Хаджиеву он предложил положить газету командующему на стол поверх бумаг. Придет, усядется и как возьмет в руки, так и не оторвется. Великолепная статья! Нежинцев не сомневался, что все прочитанное прольется маслом на издерганную душу генерала. Сейчас это ему прямо-таки необходимо!
«Власти нет, – читал Лавр Георгиевич. – Ее не было уже давно, и представлявшее ее правительство являлось только фикцией. Все таранили Россию, все волокли ее к пропасти, все говорили о ее гибели и все ждали не то чуда, не то ее мирной кончины… Народ раздели донага, лишили его религии, семьи, государства, заплевали его душу, создали невероятный сумбур в его голове… Возвращаются Циммервальды и Кинтали под охранугерманского генерального штаба. Цель переворота и долгожданной революции осталась где-то далеко-далеко забыта, давно улетучилась. Ее заслонили социалистические опыты самозванных комитетов, погромной толпы, сбитых с пути рабочих, потерявших себя крестьян.
Достояние нации, сельское хозяйство, промышленность, торговля, труд и капитал – все покатилось в тартарары. Богатая Россия стала нищей. Ее житницы пусты, ее фабрики накануне краха, ее железные дороги замирают, ее народ начинает голодать. Страной правят теоретики социализма, а за их спиной стоят сознательные разрушители государства. Понятия спутаны, карты подтасованы. Предателей и шпионов называют друзьями народа, вождями демократии и спасителями революции. А тех, кто не продался и не потерял совести, в ком осталась любовь к своему народу и измученной стране, – тех требуют к ответу, выставляют врагами родины и свободы…»
Как попал газетный лист к нему на стол, гадать не приходилось. Честный Хаджиев лишь на секунду опустил глаза и тотчас вскинул:
– Нежин… Капитан… – Помолчав, прибавил: – Он тебя любит, буюр-ага!
– Позови.
Явившись, Нежинцев производил впечатление перетянутой струны. Лавр Георгиевич извелся, не зная, как сломать лед чиновной отчужденности. Он догадывался об обиде молодого офицера. В прошлый раз… да, неловко получилось… невежливо, неблагодарно… Капитан стал оттаивать, когда Корнилов, терзая свою непородистую жидкую бородку, принялся расспрашивать о последних столичных новостях. Скандал с немецким золотом заполыхал таким костром, словно в огонь плескали ведрами керосин.
На заседании Петроградского Совета председатель Церетели произнес громовую речь о переходе большевиков к открытой вооруженной борьбе с легитимным российским правительством. Битком набитый зал поднялся на ноги и заревел, потрясая кулаками. На трибуну выскочил Федор Дан и потребовал исключительного закона против гнусных узурпаторов. Ему устроили овацию, нескончаемую, бурную. Крики нарастали. С каким-то офицериком случилась настоящая истерика. Из руки у него вырвали пистолет, тогда он упал в кресло и завизжал, засучил ногами в сапогах…
Капитан Нежинцев, изучая столичные газеты, по своему обыкновению, легко отделял все второстепенное, наносное, порою даже искусственное, преднамеренное. Фигура прапорщика Ермоленко выглядела, на его взгляд, совершенно нелепо. Завербовать его могли, скорее всего так и сделали. Но этот перебежчик обрушил на допросчиков лавину самых невероятных сведений, словнов расчете на газетные сенсации. День ото дня все хлеще, все невероятнее! На обывателя это, безусловно, действует. Но на профессионалов-то?! Какой, спрашивается, дурак пошлет рядового, с маху завербованного агента с такими архисекретнейшими сведениями? Неужели у немцев или австрийцев начисто исчезла в Петрограде проверенная агентура? Она имелась. И связь с ней ни на день не прекращалась. Так зачем же вдруг понадобилось посылать такого олуха, как этот прапорщик? Нежинцев считал, что дичайшие показания Ермоленко – намеренно грубая работа. Обычно немецкая разведка действует куда умнее, тоньше. В этом он убеждался много раз. Да иначе и быть не может! Искусство шпионажа совершенствуется постоянно. Таких недотеп, как Ермоленко, что называется, подбрасывают. Видимо, кому-то срочным образом понадобилось обратить внимание на большевиков. Вот и послали этого незадачливого прапорщика, как бы заранее кидая его на безжалостное растерзание неприхотливым питерским газетчикам, чрезвычайно падким на сенсации: пускай потрошат!
– Но аресты… – заметил Корнилов и потряс газетой.
Лицо Нежинцева осветилось. Насчет арестов он выразился так: все-таки в русской контрразведке люди хлеб не зря едят. Взяв под контроль поток телеграмм из Стокгольма, удалось выйти на Евгению Суменсон. Деньги ей поступали из Стокгольма, через Ниа-банк, от известного большевистского функционера Га-нецкого (Фюрстенберга). Он приходился ей отдаленным родственником. Задачей Суменсон было передавать полученные деньги некоему Мойше Козловскому. Этот заявлялся аккуратно и обычно требовал по сто тысяч рублей… У Козловского на банковском счету оказалось 20 миллионов рублей. Что же, он – главный получатель и распределитель зарубежных средств? Нет, оказывается. Главным получателем все же был Ульянов (Ленин)!
Следствие, ухватив за кончик ниточки, принялось разматывать ее в обратном направлении. И привела она в конце концов к известнейшему Гельфанду (Парвусу). Эта зловещая фигура мгновенно все расставила по своим местам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221