Согласно этому, коммодор Лесток сделал 23 числа нападение на северные форты, при поддержке трех 80-пушечных и трех 70-пушечных кораблей. Суда эти, жестоко обстреливавшиеся меткими выстрелами, принуждены были отступить, но другие суда заняли их место, и матросы, высаженные с них на берег, взяли отчасти уже направленные батареи на южной стороне. Между тем, сухопутные войска открыли 2-го числа огонь со всей запоздавшей батареи и к 24-му пробили достаточную брешь в валах форта Сен-Луи. Условились штурмовать эту брешь к вечеру 25-го числа, а Вернон послал, с целью диверсии, капитана Ноульса, с большим десантом, для атаки форта с фланга. Крепость сдалась настолько легко штурмующим колоннам Уэнтворта, что Ноульс направил свои шлюпки к форту св. Иосифа, который и взял почти без всяких потерь, так как гарнизон при его приближении поспешно бежал. Та же участь постигла и неприятельские суда. Было сделано распоряжение потопить их, в случае разрушения, но такова была паника и смятение при приближении Ноульса, что одно из судов, а именно «Галисия» перешло в его руки в целости, с капитаном и 60 матросами.
Судно это Ноульс поспешно выбуксировал, и на следующий день, 26 марта, адмирал и несколько его судов не только прошли в гавань, но и подвинулись еще на несколько миль к городу. 26-го числа еще несколько судов прошли за первыми и стали на якорь вне выстрелов укреплений Кастилло-Гранде.
К 30-му числу весь флот находился внутри бухты, и большинству участвовавших в операциях должно было казаться, что успех, столь же блестящий, какой увенчал дело при Порто-Белло, уже обеспечен. Но на некоторых соображениях, не столь радужного свойства, можно было остановиться тогда же. Для нас теперь, уже после окончания события, видно, что на Тьерра-Бомба были высажены силы, значительно превышавшие действительно требовавшиеся; эти силы потерпели потери до 400 человек вследствие различных случайностей и болезней. Прежде чем что-либо могло быть предпринято, надо было произвести реамбаркацию войск на суда, а это неизбежно повлекло бы за собой распространение болезней. Для завершения успеха, вероятно, следовало бы немедленно выбить гарнизон из Картахены, не дав ему времени опомниться, но для этого войска не были готовы до утра 5 апреля, и то не все из них. Ожидая их готовности, суда занимались передвижением в бухте с места на место.
Так как форт Манцанилла был весьма слаб, то он был разрушен самими же испанцами при приближении неприятельской эскадры; и когда 30-го числа сэр Калонер Огль, с несколькими судами своей дивизии, стал на якорь близко к Кастилло-Гранде, то капитан Ноульс, сделав вечером рекогносцировку, убедился в том, что неприятель очищает также и этот форт. На следующее утро испанцы затопили также два своих остальных линейных корабля в канале и покинули форт, который немедленно был занят англичанами. Теперь между флотом и городом не было других препятствий, кроме затопленных кораблей и отмели за ними .
Но 2 апреля приведено было несколько бомбовых судов, и они начали стрелять по городу вместе с несколькими орудиями Кастилло-Гранде, которыми воспользовались с этой же целью. К вечеру был прорван проход между затопленными судами, и три брандера прошли через него, заняв позиции, удобные для прикрытия высадки войск на случай, если бы к ней прибегли. Третьего числа «Веймут», 60-пушечный корабль капитана Ноульса, прошел через западный канал под огнем неприятеля, но без существенных повреждений, и следующей ночью, обойдя банку, стал в безопасном месте, в восточной части гавани, куда собрались суда, очистившие соединенной стрельбой берег от неприятеля и тем подготовившие возможность высадки войск с транспортов, которые начали уже втягиваться в гавань.
Даже и теперь, несмотря на промедление, падение Картахены казалось несомненным как для солдат, так и для матросов. Войска приступили к высадке 5-го числа, рано утром, в двух милях расстояния от форта св. Лазаря, и хотя весь гарнизон вышел для их отражения, но, будучи разбит на малые отряды, только очень мало задержал движение десанта, над которым начальствовал Уэнтворт. Последовавшие за тем события почти необъяснимы. Адмирал, решительность которого мы видели из его предыдущих действий и который до сих пор испытывал все средства к достижению успеха, прежде чем признать предприятие неисполнимым, пришел вдруг к заключению, что малая глубина не позволяет его судам приблизиться и обстреливать город. Между тем, мы знаем теперь как факт, что эта глубина достигает 7 сажен около самого берега, у места, где на плане 1854 г. показан форт Пастеллио, т.е. на расстоянии всего 1000 ярдов от города… Адмирал не сделал никаких передвижений флота после высадки войск. Генерал Уэнтворт, со своей стороны, занял монастырь, расположенный на одном из самых возвышенных пунктов, и знал или должен был знать, так как видел это собственными глазами, что форт св. Лазаря не особенно силен и что над ним командует возвышенность с восточной стороны, в самом близком от него расстоянии. Вместо того чтобы на основании этих данных продолжать наступление и попытаться взять форт или окружающие его высоты, он расположился лагерем и пробыл в таком положении три ночи, ожидая прибытия палаток и багажа.
Между адмиралом, который казался внезапно морально парализованным, и генералом, постоянно думавшим, что если только пошире раскрыть рот, то в него сами посыплются ягоды, возникли взаимные препирательства и разногласия.
Генерал жаловался на то, что флот ровно ничего не делает, тогда как солдаты изнурены и число их значительно уменьшилось вследствие тяжелой службы и неблагоприятных климатических условий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154