Аверроэс демонстрирует двуликость религиозного ученого и нерелигиозного философа, нелегко понимаемую сегодня человеком Запада. В конце он, правда, ощущает необходимость продемонстрировать гармонию между рационалистическим умозаключением и сутью откровения, призвав к тому же себе на помощь учение стоиков о множественности обличий истины, но от нашего стиля мышления его взгляды остаются так же далеки, как воззрения Фараби и даже Кинди, хотя последние куда более наивны.
Ибн Туфайл (ум. 1185}, врач Йусуфа, пытался добиться гармонии между разумом и религией откровения иначе, чем это сделал Аверроэс. Он снова использовал тему, введенную в литературу Авиценной, и описал историю сироты, который вырос на необитаемом острове и с помощью собственного разума проник в сущность бога и мира. Когда герой его повествования через вазира, состоящего на службе у короля соседнего острова, знакомится с принципами религии откровения, он понимает, что в своей основе она тождественна истинам, которые он приобрел с помощью разума. Эта похожая на роман история Хайя ибн Йакзана («Живущего сына Бодрствующего») проникла через еврейскую, а позднее латинскую в английскую литературу (к 1708 г.) и оказала заметное влияние на роман Дефо о Робинзоне Крузо (1719).
Идеи этих ученых своей интеллектуальной базой, направлением и даже содержанием были почти тождественны политическим взглядам жившего значительно раньше их Ибн Баджжи (Авемпас, ум. 1138), универсального мыслителя, который, как рассказывают, был отравлен фесскими фукаха. Против Аверроэса выступили также фукаха (на этот раз испанские), не принимавшие его аристотелианских теорий вечности мира и его утверждения, что божественное знание не занимается частностями. Так как Йакуб, ведя войну против христиан, нуждался в поддержке фукаха, они заставили его наказать Аверроэса; однако халиф проявил максимально возможную мягкость и выслал его в Африку; его философские труды были сожжены. После победы при Аларкосе, северо-восточнее Кордовы (19 июля 1195 г.), явившейся последним триумфом мусульманских армий на испанской земле, Йакуб снова получил свободу действий; он призвал Аверроэса ко двору в Марракеше; однако и халиф и философ вскоре скончались один за другим.
Йусуф тоже был двулик. С самого начала движения рисорджименто («возрождение»), возглавленного Альморавидами, положение христиан и евреев ухудшилось. Христианские общины в Северной Африке вообще уже ослабели; вскоре они окончательно исчезли; евреев, противившихся полной ассимиляции, безжалостно притесняли. Тем не менее дело нашлось и Альмохадам: в своем рвении они нарушали предписания шариата и прибегали к насилию. После завоевания Туниса ахл ал-китаб буквально оказались перед альтернативой: принять ислам или умереть; но так было лишь в теории, во всяком случае осуществлялась эта угроза только в отношении язычников. Серия казней была убедительной иллюстрацией нового толкования ислама. Халиф Йакуб подчинил евреев чрезвычайно стеснительным правилам, касающимся одежды, ибо испытывал недоверие к подлинным чувствам тех, кто был обращен в ислам насильственно. Его преемники смягчили свою политику по отношению к евреям, но не отказались от требования носить желтые одежды и тюрбаны – чтобы облегчить надзор и унизить их. Как и следовало ожидать, после падения Альмохадов эти еврейские общины открыто вернулись к своей традиционной вере. Местные христиане при Альмохадах окончательно сошли со сцены. Только чужеземным наемникам и торговцам дозволялось исповедовать христианскую религию.
В Испании подобное было абсолютно невозможно. Но даже там евреи были ослаблены экономически высокими налогами, а «арабизованных» христиан так замучили всяческими притеснениями, что многие из них были вынуждены эмигрировать на отвоеванные у мусульман территории. Вскоре режим заключил мир с маликитскими фукаха, и в Испании не возникло ни одного самостоятельного мазхаба, соответствовавшего принципам махди. Фанатизм Альмохадов носил здесь явно политический характер, так как цель его состояла в том, чтобы противопоставить реконкисте объединенный мусульманский юг. Практически же они добились лишь ожесточения борьбы религиозных фронтов и растущего стремления все более широких слоев народа превратиться в подданных Кастилии.
Волнения в Африке не позволили Йусуфу воспользоваться плодами победы, добытой в сражении при Аларкосе. Для сложившейся тогда ситуации было характерно, что тот же самый Альфонс VII! Кастильский, который был разбит у Аларкоса, нанес сокрушительное поражение преемнику Йусуфа почти день в день семнадцать лет спустя в битве у Лас Навас де Толоса, немного южнее Аларкоса. Было бы преувеличением считать, что с этим сражением связано начало крушения империи Альмохадов; но с того времени испанские дела явно стали отходить для них на второй план, ибо куда важнее было сохранить власть в сердце империи – в Африке. Вскоре упадок могущества стал проявляться в династических распрях. Преемник ан-Насира, разбитого при Лас Навас, ал-Мустансир, пал жертвой альмохадских шейхов. Его смерть в 1223 г. послужила причиной первой в истории династии гражданской войны или войны за наследство. Следующие два правителя потерпели неудачу в попытках установить равновесие сил и умерли насильственной смертью: один – в 1224 г., другой – в 1227 г. При них властью завладели альмохадские шейхи; они подвергли опасности военную и административную устойчивость государства. Попытку спасти империю путем радикальных преобразований предпринял ал-Мамун, рожденный и воспитанный в Испании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89