Расплавленный металл тек по полированной поверхности, сливаясь с другими ручейками. Иногда эти ручейки соединялись в бурлящий поток, что проводил электричество не хуже металла.
«Интересно, а как она снова становится гладкой?» – мелькнула у меня мысль. Попутно я радовался, что моя догадка оказалась верной. Если бы мы попытались бежать на равнину, то почти все погибли бы.
Даже Лунносветной было бы довольно трудно избежать смерти.
Оглохнув от громовых раскатов, сопровождавших каждую вспышку молнии, я не заметил, что буря начала утихать. Ли Пяо взмахнул рукой, стараясь привлечь мое внимание, и указал в сторону Кубистских гор, которые уже проглядывали среди поредевших туч.
– А теперь нам можно спуститься? – спросила Пухнасточка минут через пятнадцать после того, как угасла последняя искра. Щенок дрожал всем тельцем, а мои штаны и рубашка были усеяны клочьями оранжево-зеленой шерсти, которые Пухнасточка выдрала в испуге, цепляясь за ветки. – Я хочу пи-пи…
Я взглянул на Ходока. Он усердно пытался освободиться от ветвей, а Лунносветная ему помогала, но ветви снова обвивались вокруг его тела. Крупные размеры затрудняли Ходоку освобождение, но все-таки он был демоном и прилагал все свои немалые силы, чтобы сбить ветви с толку.
– Обождите, – посоветовал Ходок, отталкивая особенно упорную ветку. – Это еще не все. Слышите ветер?
Теперь, когда Ходок сказал об этом, даже мои полуоглохшие уши различили громыхание, доносящееся со стороны гор.
– Он будет здесь секунд через тридцать, – сказал Ходок. – Цепляйтесь, за что сможете, и держитесь покрепче.
– Но дерево нас схватит! – попыталась возразить Пухнасточка.
– Ветер будет дуть недолго, но…
Последние слова буквально сдуло с его губ. Несмотря на предупреждение, я только и успел, что перехватить щенка покрепче и вцепиться в ветку. Мои глаза непроизвольно закрылись, и уши непременно сделали бы то же самое, если бы только я мог выделить на это некоторое количество ци. Крохотные градинки врезались в мою незащищенную кожу, разбередив многочисленные порезы, нанесенные древесными усиками. Я скорее почувствовал, чем услышал перепуганный вопль Пухнасточки.
А потом, в тот самый миг, когда я решил, что больше не выдержу, ветер стих. Когда мне удалось кое-как разлепить веки, я увидел, что металлическая почва снова отполирована до блеска. На ней не осталось ни следа, что мог бы напомнить о потоках расплавленного металла.
Ходок отпихнул ветви, что пытались его удержать, всплыл над землей и протянул ко мне руки.
– Давай сюда Пухнасточку, – потребовал он. А когда я передал щенка ему, Ходок улыбнулся. – И спасибо за то, что пришли мне на помощь!

* * *
Пока мы, то и дело поскальзываясь, спускались на равнину, – при этом мы старались срезать угол, чтобы, пользуясь указаниями духа-дракона, выйти поближе к вратам, – Ходок рассказал нам окончание своей истории.
– Да вам, собственно, и так почти все известно, – сказал он. – Я остановился, чтобы дать Пухнасточке возможность убежать. И Вешалки меня схватили. Бороться с ними невероятно трудно. Тела у них – как эти деревья, не слишком массивные, но невероятно сильные. Мне никогда не доводилось встречаться с ними с оружием в руках, а врукопашную с ними справиться трудно. Против них лучше всего применять магию, но они каким-то странным образом сковывают ци…
Ходок пожал плечами.
– Ну, они меня и скрутили.
– А собаки фу им помогали? – спросил я. – Те, которых боги послали в погоню за тобой?
– Нет, – ответил Ходок. – Я только видел, как компания Вешалок погналась за парой таких собак в сторону врат на Землю. Но на дереве собаки фу вместе со мной не висели, и я не знаю, что с ними случилось.
Он взглянул на Пухнасточку, видимо, прикидывая, стоит ли при ней обсуждать подробности. Впрочем, представить возможные варианты было нетрудно: бегство, плен или смерть, причем последнее вероятнее всего.
Ли Пяо посовещался с дракончиком, который теперь по большей части ехал на плече старого чародея.
– Нам осталось немного, – подбодрил нас Ли Пяо. – Вскоре должны показаться врата. Дракон говорит, что мы не видим их лишь потому, что их каркас сливается с фоном.
Пухнасточка, которая устроилась у Ходока на руках и занималась зализыванием ран, подняла голову.
– А я их вижу! – сообщила она, явно поражаясь нашей слепоте. – Еще один шарик. Разноцветный, в круглых пятнах.
– Мы не сможем к ним подобраться, не привлекая внимания Вешалок, – с угрюмой уверенностью заявил Ходок. – Они подвесили меня на дерево для каких-то собственных малопонятных целей. И я совершенно уверен, что они уже знают о моем побеге.
– Не будь таким мрачным, – одернула его Лунносветная. Она, снова в наполовину нематериальном облике, шагала рядом с нами, приберегая ци на случай возможной опасности. – Мы же тебя спасли, разве не так? Ну так почему бы нам отсюда не выбраться?
– Потому, что это измерение Вешалок, – сказал Ходок. – И Вешалки очень хорошо его стерегут.
Я уже собрался было предложить, чтобы он с Пухнасточкой поскакал вперед и открыл врата, как откуда-то послышался зловещий лязг и дребезжание – скрежет металла о металл. А потом из какой-то ложбинки появились Вешалки.
Или, может, точнее было бы сказать не «Вешалки», а «Вешалка», потому что сперва я принял этих существ за одно чудище, сделанное из переплетающихся отрезков проволоки. В среднем эта проволока была толщиной в мой палец, но встречались и куски раза в два-три толще. При более пристальном рассмотрении выяснилось, что это были канаты, свитые из нескольких кусков проводки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105