Гар мрачно кивнул.
– Большую угрозу, чем бандиты, как я полагаю.
– Я знал, что вы так и подумаете, сэр. Значит, мы поворачиваем и идем воевать против них?
– Я пренебрег бы своими обязанностями, если бы мы этого не сделали.
– Я думаю точно так же, сэр.
– Спайдо, я считаю, ты действительно кое-чему научился в Армбрассе.
– Ирония, да, сэр?
– Вот именно. Если ты лжешь, то еще кое-чему научишься.
– Клянусь честью, я бы умер раньше чем солгал вам, сэр.
– Или уж точно после, Спайдо.
Глава 3. ПОСЕЩЕНИЯ И ОТКРОВЕНИЯ
Гар предпочел предоставить Спайдо выбор пути по двум основным причинам. Первая заключалась в том, что Спайдо вырос в Торфее, но совершил два путешествия в Калтус и обратно до того, как сбежал в Армбрасс, и знал самый лучший маршрут и места для возможных привалов под открытым небом и ночлега. Заведения, которые выбирал Спайдо, были достаточно приятными, однако не слишком дорогими, и никто бы не поверил, что он, Гар Квитник, доверенный хингу-Грашан-шао принца Рэнго, может в них остановиться.
Второй, и более убедительной, причиной, почему он предоставил Спайдо выбирать дорогу, была уверенность в том, что любой из его старых врагов, стараясь предугадать действия Гара Квитника, будет совершенно неспособен предсказать поступки Спайдо. Маршрут, по которому они двинулись дальше, не был прямым как стрела, зато выигрывал с точки зрения красот сельского пейзажа Фолтейна, на который Гар прежде не обращал никакого внимания. Когда они ехали по Дорнским Долинам, раскинувшимся к западу и к югу от Даннских Провалов, Гар вспомнил одно из стихотворений Джорда Индера, «Долины и Провалы», в котором Дорн изображался шелковым гобеленом, скомканным и брошенным на землю богами. Некоторые из метафор, включенных в это стихотворение, были основаны на женской анатомии, и Гар без труда совмещал их с образом Домино. Убийца заглушил в себе боль, вызванную воспоминаниями, и мысленно поздравил поэта с тем, как точно он схватил и отразил сущность Дорнских Долин.
Они проехали еще немного, затем Гар повернулся к Спайдо.
– Ты видишь женщину в этих холмах, Спайдо?
– Вроде бы нет, сэр. А должен видеть?
– Плодородные долины, холмы, впадины тебе ни о чем не говорят?
– Это, должно быть, одна из тех «троптических аллюзий», сэр, которые видятся человеку, когда у него сильная лихорадка от жажды или когда солнце напечет ему голову до умопомрачения? У меня где-то есть запасная шляпа, сэр.
– Благодарю, Спайдо, со мной все в порядке. Просто вспомнил кое-что.
– О, например, ту, по которой вы сохли? – И заметив, как Гар нахмурился, Спайдо прибавил:
– То есть «сохли» в том смысле, как это свойственно хингу-Грашан-шао, конечно, сэр.
– Я понимаю, Спайдо. – Гар на секунду задумался над вопросом, затем кивнул. – Любовь – сила могучая и недобрая, правда?
– Правда, сэр. Принц Рэнго погубил старого Каларана из любви к своему народу и принцессе Риссе, разве не так, сэр? – Спайдо улыбнулся. – А я люблю свою матушку и поэтому пишу ей – ну, не совсем ей, а тому, кто ей может прочесть письмо, – и сообщаю о событиях из моей жизни и моего героического похода против Долоникуса.., и его когтистых убийц.
– Я думал о любви к другому человеку, не родственнику.
– О да, сэр, это я понимаю, сэр… Голос Спайдо упал до еле слышного шепота, что привлекло внимание Гара.
– У тебя есть возлюбленная, там, в Торфее? Спайдо вспыхнул и кивнул.
– Теперь вы меня подловили, сэр. Прекрасная Цветок Тыквы – та, которую я люблю.
– Цветок Тыквы?
– Видите ли, сэр, она – двенадцатая дочь в семье, а всех остальных назвали именами цветов, например. Ромашка, Примула, Роза…
– И твоя мать, с ее богатым воображением, помогла придумать имя «Цветок Тыквы».
– Откуда вы знаете, сэр?
– Есть многое, что знает хингу-Грашан-шао, Спайдо.
– Да, сэр, это я понимаю, сэр. Во всяком случае, Долоникус представляет угрозу для моего Цветка Тыквы.
– Он намерен сделать ее своей женой?
– Не совсем, сэр. Он намерен скормить ее когтистым убийцам. – Спайдо покачал головой. – Он раньше намеревался жениться на ней, но она ему отказала и пролила горячий суп ему на низ живота – она всегда была несколько неуклюжей…
– Зато отличается прекрасным характером и добродетелью.
– Вы говорите так, словно знаете ее, сэр. Во всяком случае, поскольку в тот момент Долоникус был только отчасти прикрыт простыней, он немного обварился и был очень зол, пока не вылечился. Цветок Тыквы с тех пор скрывается и живет у тех людей, которые ее соглашаются принять… Гар прищурился.
– В основном у холостяков, потому что Долоникусу никогда бы не пришло в голову искать Цветок Тыквы в доме у одинокого мужчины, где женщина, столь добродетельная, и не помыслила бы спрятаться.
– Хингу-Грашан-шао обладают вторым зрением, это точно, сэр. Словно вы читали письма моей матушки – ну, не ее…
– Ты объяснил мне весь процесс по крайней мере четыре с половиной раза, Спайдо.
– Ваша правда, сэр. Собственно, Цветок Тыквы и есть та причина, по которой нам приходится идти в Торфей и убить Долоникуса, а следовательно, она является причиной того, что я нуждаюсь в вас, чтобы закончить свое обучение и стать хингу-шаншао, – тогда я смогу его убить.
– Прежде чем я смогу это сделать, Спайдо, мне необходимо определить, что ты знаешь о хингу. Ты настолько мало в нем разбираешься, что даже не знал, что Тринадцати Истин или Девяти Правил не существует.
– Да, сэр.
– Но они действительно существуют, Спайдо. Его помощник выглядел еще более сбитым с толку, чем всегда.
– Да, сэр, то есть, наверное, нет, сэр. – Спайдо опустил плечи и сгорбился. – Мне еще многому надо научиться, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15