Слышно было, как стучат по полу деревянные посохи двух
монахов.
Немой обвел взглядом притихшую аудиторию. Слепой высоко
поднял голову, устремив незрячие глаза на купол здания. На его
лице выражение тревожного, напряженного ожидания сменилось
исступленным восторгом.
- Она идет к нам! Скоро она будет здесь! - возвестил
слепой.
Маргарита, бледная, как полотно, с горящими глазами,
начала спускаться вниз по широкому проходу меж рядами скамеек.
Двое монахов последовали за ней. Ее походка была походкой
богини, а взгляд, казалось, прожигал душу насквозь. Весь облик
Маргариты волшебно изменился: никто бы не узнал бывшую
птичницу из Мекленбурга в этой женщине, более похожей на одну
из дочерей Эфира, чем на простую смертную.
В зале воцарилась абсолютная тишина. Не слышно было ни
покашливания, ни шарканья ног, ни скрипа скамеек.
Она подошла к трону, приготовленному для Судьи и, сев на
него, обратилась к аудитории:
- Близок тот час, когда свершится Суд. Но сперва я хочу
дать вам возможность высказаться. Желает ли кто-либо из
собравшихся здесь взять слово?
Одиссей поднялся со своего места, низко поклонился и
вышел вперед. Остановившись у ступеней помоста, на котором
стоял трон Ананке, он повернулся к Ананке.
- Приветствую тебя, Великая Богиня. Нам, собравшимся
здесь, хорошо известно, что ты владычествуешь над всем и над
всеми. И поскольку нынешний Суд собрался для разрешения спора
о свободе, которую ты милостиво предоставила роду людскому, я
прошу у тебя позволения обратиться к аудитории с речью.
- Взойди на помост, Одиссей, и скажи свою речь,- сказала
Ананке.- Велики твои подвиги и неувядаема твоя слава. Ты
достоин того, чтобы выступать на Великом Суде.
Одиссей поднялся по ступеням, поправил складки своего
плаща, принял классическую позу оратора и заговорил низким,
звучным голосом:
- Я хочу изложить вам свой план, созревший уже давно. Мой
замысел прост; и если он покажется вам слишком смелым, я прошу
вас не отвергать его сразу. Итак, я предлагаю следующее:
вернуть древних греческих богов обратно на землю, чтобы они
вершили людские судьбы, как это было в античную эпоху.
Глухой гул, подобный шуму морского прибоя, прокатился по
залу. Ананке подняла руку - и снова воцарилось молчание.
Одиссей продолжил свою речь:
- Подумайте: вы призываете греческую богиню судьбы,
Ананке, для вынесения окончательного приговора в вашем споре.
Она вершит суд и решает судьбу мира. Ваши понятия о Добре и
Зле, родившиеся из церковных догматов и из абсолютистских
учений отцов церкви, несколько расширились за время
существования христианства. Вы эволюционировали настолько, что
часто уже не видите разницы меж злом и добром. Однако,
выигрывая, быть может, в своем приближении к абстрактной
Истине, вы неизменно проигрываете в простой жизненной правде.
Вместо свободной от всяческих предрассудков диалектики Сократа
и древних софистов((77)) вы имеете лишь претенциозные
нравоучения и дидактицизм((78)) ваших священников, лидеров
многочисленных религиозных течений и общественных собраний. Не
обижайтесь, если я скажу вам, что все это слишком нелепо,
неразумно и недостойно человека, с его способностью мыслить и
рассуждать, с его живым чувством гармонии и красоты. Почему вы
даете себя обманывать громкими фразами, внимая помпезным
речам? К чему позволять эмоциям заглушать голос рассудка? Как
можно проповедовать спасение, если вы сами в него не верите? Я
призываю вас вернуться к старым богам, к тем нерациональным
богам, которые были так похожи на людей. Пусть Арес((79))
снова свирепствует на поле брани, пусть Афина((80)) вновь
станет олицетворением правды и мудрости, и пусть на Олимпе
вновь воцарится Зевс((81)) - божественный судья, всемогущий,
но отнюдь не всеведущий. Создавая мифы о богах и героях, мы
просто прикрывали плащом сверхъестественного недостатки нашей
собственной человеческой природы. Так давайте же покончим с
лицемерием и притворством, признав, что современные боги и
духи, с их узкими и односторонними понятиями, не могут править
миром, и вернемся к старым порядкам. Если даже на земле не
наступит золотой век, мы все равно останемся в выигрыше с
точки зрения эстетики.
Закончив говорить, Одиссей сошел с помоста и сел на свое
прежнее место. В зале послышался приглушенный ропот - все
духи, присутствующие на заседании суда, разом заговорили друг
с другом. Предложение греческого героя казалось им чересчур
смелым. Но Ананке вновь призвала всех к молчанию и сказала:
- Прекрасны были слова Одиссея; их, конечно, следует
принять во внимание. Но следующий оратор просит слова, и мы
должны его выслушать. Он человек более поздней эпохи, не менее
знаменитый среди своих современников, чем Одиссей - среди
жителей древней Эллады. Я имею в виду самого Иоганна Фауста,
которому пришлось преодолеть много разных препятствий для
того, чтобы принять участие в сегодняшнем заседании. Прошу
вас, доктор Фауст.
Фауст поднялся на помост, шепнув:
- Спасибо, Маргарита. Надеюсь, я смогу отблагодарить тебя
как-нибудь за твою доброту.
Повернувшись лицом к аудитории, он сказал:
- Мой благородный друг, Одиссей, известен своим
красноречием не менее, чем своими выдающимися подвигами. Я же
буду говорить прямо. Я скажу вам всю правду, а дальше пусть
каждый судит сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142