Я все еще был на спине с
острием моего оружия влево, когда шакал поднялся и снова прыгнул. Я изо
всех сил ударил его эфесом по морде.
Удар отдался в моей руке и плече. Голова шакала отшатнулась назад, а
его тело вывернулось влево от меня. Я немедленно привел острие на прямую
между нами, сжав рукоять обеими руками, и сумел подняться на правое колено
прежде, чем он зарычал и вновь бросился на меня. Как только я увидел, что
меч нацелен точно, я вложил в удар весь свой вес, глубоко вонзив клинок в
тело шакала. Я быстро вытащил его и откатился прочь от этих щелкающих
челюстей. Шакал завизжал, попытался подняться, снова свалился. Я лежал,
тяжело дыша, там где упал. Я почувствовал под собой свой посох и схватился
за него. Я перенес его так, чтобы обороняться, и отполз спиной к стене
пещеры.
Зверь, однако, больше не поднимался, а лежал там, двигая
конечностями. В тусклом свете я сумел разглядеть, что его рвет. Запах был
подавляющий.
Затем он обратил глаза в моем направлении и лежал совершенно не
двигаясь.
Затем глаза его закрылись и дыхание прекратилось.
Я остался с вонью.
Я поднялся, все еще спиной к стене, все еще с посохом перед собой, и
смерил его долгим взглядом. Много прошло времени, прежде чем я смог
заставить себя вложить меч обратно в ножны.
Быстрое обследование показало мне, что я находился не в туннеле, а
всего лишь в пещере.
Когда я выбрался наружу, туман стал желтым. И его ворошил теперь
ветер с нижних краев долины.
Я прислонился к скале и попытался решить, какой выбрать путь. Здесь
не было никакой настоящей тропы.
Наконец, я отправился налево. Этот путь казался несколько круче, а я
хотел как можно скорее очутиться над туманом и в горах. Посох продолжал
хорошо служить мне. Я все время прислушивался к звукам текущей воды, но
кругом ничего не было.
Я упорно шел дальше, продолжая подниматься, и туманы поредели и
изменили цвет. Наконец, я смог разглядеть, что поднимаюсь к широкому
плато. Над ним я начал улавливать проблески неба, многоцветного и
взболтанного.
За моей спиной раздалось несколько резких ударов грома, но я все еще
не мог рассмотреть расположение грозы.
Я тогда ускорил шаг, но через несколько минут у меня начала кружиться
голова. Я остановился и уселся, тяжело дыша, на землю. Мной овладело
ощущение неудачи. Даже если я сумею подняться на плато, у меня было такое
чувство, что гроза загрохочет прямо на противоположной стороне его. Я
истер глаза подушечками пальцев. Что толку продолжать путь, если я никоим
образом не мог суметь добраться до цели?

Сквозь фисташковую дымку двинулась пыльная тень и упала на меня. Я
было поднял свой посох, но потом увидел, что это был всего лишь Хуги. Он
затормозил и приземлился у моих ног.
- Корвин, - сказал он, - ты прошел приличное расстояние.
- Но, может быть, не достаточно приличное, - сказал я. - Гроза,
кажется, становиться все ближе.
- По-моему, да. Я поразмыслил и хочу потолковать в твою пользу.
- Если ты хочешь принести мне хоть какую-нибудь пользу, - сказал я, я
могу тебе сказать, что надо сделать.
- Что же именно?
- Слетай назад и посмотри, насколько далеко на самом деле гроза, и
насколько быстро она двигается. А потом явись и скажи мне.
Хуги перепрыгнул с одной ноги на другую.
- Ладно, - сказал он, взмыл в воздух и улетел, туда, где как я
чувствовал, был северо-запад.
Я оперся на посох и поднялся. Я мог с таким же успехом продолжать
лезть в гору с наивысшей для моих сил скоростью. Я снова зачерпнул из
Камня и силы явились ко мне, словно вспышка красной молнии.
Когда я одолел склон, из направления, в котором отбыл Хуги, налетел
влажный ветерок. Раздался еще один удар грома. Но больше никаких раскатов
и громыханий.
Я извлек максимум из этого прилива энергии, быстро и продуктивно
поднимаясь несколько сот метров. Если мне предстояло проиграть, я мог с
таким же успехом добраться до вершины. Я мог с таким же успехом узнать,
где я нахожусь, и узнать, осталось ли мне вообще что-нибудь, что можно
попробовать.
Когда я подымался, небо у меня в поле зрения все больше прояснялось.
Оно существенно изменилось с тех пор, как я последний раз рассматривал
его. Половина его состояла из ничем не нарушаемой черноты, а другая из
масс плывущих цветов. И весь небосвод, казалось, вращался вокруг точки
прямо над головой. Я начал волноваться.
Именно это небо я и искал, небо, покрывшее меня в тот раз, когда я
прибыл к Хаосу. Я упорно лез выше. Я хотел издать что-то одобряющее, но у
меня пересохло в горле.
Когда я приблизился к краю плато, то услышал звук хлопания крыльев, и
на моем плече вдруг очутился Хуги.
- Гроза почти готова наползти на твой зад, - доложил он. - Будет
здесь в любую минуту.
Я продолжал подыматься, достиг ровной почвы и втянул себя на нее.
Затем я постоял с минуту, тяжело дыша.
Ветер, должно быть, постоянно очищал эту местность от тумана, потому
что это была высокая гладкая равнина и я мог видеть небо на большом
расстоянии впереди. Я двинулся вперед, найти точку, с которой я мог бы
взглянуть на противоположный край. Когда я двигался, звуки грозы
доносились до меня четче.
- Я не считаю, что тебе не удастся пересечь равнину, - сказал Хуги. -
Не промокнув.
- Ты же знаешь, что это не обычная гроза, - прохрипел я. Будь иначе,
я был бы благодарен за шанс напиться.
- Знаю. Я говорю фигурально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50