Не знаю, как он это устроил, но это -
цена, заплаченная отцом за возрождение Камня Правосудия.
- Не поспеваю за твоей мыслью, - сказал он.
Я покачал головой.
- Я не притворяюсь, будто понимаю, как это было сделано, - объяснил я
ему. - Но мы не сможем войти, пока из зала не исчезнут два предмета.
- Какие два предмета?
- Просто следи.
Шпага Бенедикта сменила руку, и его сверкающий протез метнулся вперед
и закрепился на какой-то невидимой мишени. Две шпаги парировали друг
друга, сцепились, нажали. Их острия двинулись к потолку.
Правая рука Бенедикта продолжала сжиматься.
Внезапно клинок Грейсвандир высвободился и двинулся мимо другого.
Он нанес великолепный удар по правой руке Бенедикта, в место, где с
ней соединялась металлическая часть.
Затем Бенедикт повернулся, и на несколько минут действие было закрыто
от нашего обзора.
Затем поле зрения снова расчистилось, когда Бенедикт, повернувшись,
упал на колено.
Он сжимал обрубок своей руки.
Механическая кисть висела в воздухе рядом с Грейсвандир. Она
двигалась прочь от Бенедикта и опускалась, так же, как и шпага.
Когда оба они достигли пола, они не ударились о него, а прошли сквозь
него, исчезая из нашего вида.
Я накренился вперед и, восстановив равновесие, двинулся в зал.
Барьер пропал.
Мартин и Дара добрались до Бенедикта раньше нас.
Дара уже оторвала полосу от своего плаща и бинтовала обрубок руки
Бенедикта, когда туда прибежали Жерар, Рэндом и я.
Рэндом схватил Мартина за плечо, а я повернулся к нему.
- Что случилось? - спросил он.
- Дара... Дара говорила мне, что хочет увидеть Амбер, - ответил он. -
Поскольку я живу теперь здесь, я согласился провести ее и показать ей
достопримечательности. Потом...
- Провести ее? Ты имеешь в виду через карту?
- Ну да.
- Ну, видишь ли...
- Дай-ка мне эти карты, - велел Рэндом и выхватил футляр из-за пояса
Мартина.
Он открыл его и начал перебирать карты, полностью углубившись в это
занятие.
- Затем я подумал сообщить Бенедикту, поскольку он интересовался ею,
продолжал Мартин. - И тогда Бенедикт решил явиться и повидать...
- Какого черта! - воскликнул Рэндом. - Тут есть одна твоя, одна ее и
одна парня, которого я даже никогда не видел. Где ты их достал?
- Дай-ка мне посмотреть на них, - попросил я.
Он передал мне три карты.
- Ну? - осведомился он. - Это был Бранд? Он единственный, о ком я
знаю, что он теперь может делать карты.
- Я не стал бы иметь никаких дел с Брандом, - ответил Мартин, -
кроме, разве что, для того, чтобы убить его.
Но я уже знал, что они были не от Бранда. Они были просто не в его
стиле. Ни в стиле любого другого, чью работу я знал. Стиль, однако, в
данный момент не очень занимал мои мысли. Их, скорее, занимали черты лица
третьей персоны, того, о ком Рэндом сказал, что никогда его прежде не
видел. А я видел. Я смотрел на лицо юноши, выехавшего на меня с арбалетом
перед Двором Хаоса, узнавшего меня, а затем отклонившего выстрел.
Я протянул карту.
- Мартин, кто это? - спросил я.
- Человек, который сделал эти добавочные карты, - пояснил он, - он
заодно нарисовал и себя. Я не знаю его имени. Он друг Дары.
- Ты лжешь, - заявил Рэндом.
- Тогда пусть нам скажет Дара, - решил я и обернулся к ней.
Она все еще стояла на коленях рядом с Бенедиктом, хотя кончила
бинтовать его, и он теперь сел.
- Как насчет этого? - поинтересовался я и обернулся к ней, махая
перед ней картой. - Кто этот человек?
Она взглянула на карту, потом на меня, и улыбнулась.
- Ты действительно не знаешь? - осведомилась она.
- Стал бы я спрашивать, если б знал?
- Тогда посмотри на нее снова, а потом пойди и посмотри в зеркало. Он
такой же твой сын, как и мой. Его зовут Мерлин.
Меня нелегко потрясти, но в этом не было ничего легкого.
Я почувствовал внезапное головокружение.
Но мой мозг работал быстро. При надлежащей разнице во времени такое
было возможно.
- Дара, - произнес я, - чего ты все-таки хочешь?
- Я сказала тебе, когда прошла Лабиринт, - ответила она, - что Амбер
будет разрушен. Чего я хочу, так это сыграть в этом свою законную роль.
- Ты сыграешь в мою прежнюю камеру, - пообещал я. - Нет! В соседнюю с
ней. Стража!
- Корвин, тут все в порядке, - заступился за нее, поднявшись на ноги,
Бенедикт. - Это не так плохо, как кажется, она может все объяснить.
- Тогда пусть начнет сейчас же.
- Нет. Наедине, в кругу семьи.
Я сделал знак отойти явившимся по моему зову стражникам.
- Ладно. Давайте соберемся в одной из комнат над залом.
Он кивнул, и Дара взялась поддерживать его за левую руку. Рэндом,
Жерар, Мартин и я последовали за ними из зала. Я оглянулся разок на пустое
место, где сбылся мой сон. Вот, значит, каков его смысл.

2
Я прискакал на гребень Колвира и спешился, подъехав к своей гробнице.
Я зашел внутрь и открыл гроб. Он был пуст. Хорошо. А то я уже начал
сомневаться. Я наполовину ожидал увидеть себя, лежащим там передо мной;
доказательство, что, несмотря на все признаки и интуицию, каким-то образом
забрел не в то отражение.
Я вышел наружу и погладил Звезду по носу. Сияло солнце, и бриз был
холодным. У меня возникло неожиданное желание отправиться в море. Вместо
этого я уселся на скамью и повертел в руках трубку.
Мы поговорили. Сидевшая, поджав под себя ноги, на коричневом диване
Дара, улыбаясь, повторила историю своего происхождения от Бенедикта и
адской девы Линтры, рождения и воспитания при Дворе Хаоса, обширного
неэвклидового царства, где само время представляло странные проблемы
случайного распределения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50