все это отпечаталось в его голове; затем видение задрожало и помутнело в ледяных волнах паралича, поднимавшегося по позвоночному столбу, словно мороз по тонкому стволу саженца.— Полукровка! — прошептал он за мгновение до того, как мороз поглотил его полностью. МИНУС ЧЕТЫРЕ — Он выживет? — спросил толстый сержант.— Еще неизвестно; — ответил долговязый, стирая яичный желток с усов. — Как только ему вливают свежую кровь, она тут же становится отравленной. Не успевают перекачивать. Легкие парализованы. Ему подключили искусственное дыхание, а сам он без сознания.— Кто станет у власти, если он умрет?— Говорят, парнишка.— Боже!Он посмотрел на неподвижную фигуру в летнем домике. Человек смотрел в потолок и не шевелился. Четверо боевиков Комстока, заняв позиции по четырем сторонам света, держали ружья наготове.— Что будем делать с ним?— Собираемся допросить его, как только он придет в себя.— Это и есть тигр? — спросил толстяк.— Так они говорят.— Значит, он знает что-то о Стате.— Ну да.Голос толстяка задрожал от волнения, маленькие черные глазки заблестели.— Дайте мне допросить его!— Тут все хотят. Ты что, особенный?— Он пытался убить герцога. У меня такие же права, как и у остальных.Долговязый покачал головой.— Мы будем тянуть спички перед первым допросом. У тебя сбудут те же шансы, что и у остальных.— Хорошо, — толстяк поиграл ремнем. — Хочу браслет из зубов тигра. *** Ричард лежал, словно в гробу, окруженный трубками, змеевиками, бутылочками, насосами. Все это дышало вместо него. Проделывало работу сотни пар почек. Заряжало его кровь витаминами и противоядиями. Заставляло защитные силы его организма кряхтеть от натуги.Как ни странно, в этом мире покоя, где дрейфовал его разум, герцог не потерял способности думать. Словно он освободился от пылающей плоти и бестелесно плыл в пустом пространстве…Юность — радости пора, ей любви не избежать…Обрывки старых песен пронизывали его. Впервые со времен детства он чувствовал в себе умиротворенную импотенцию.Вспышки угрызений совести освещали его внутреннюю ночь при мысли о Федерации — неповоротливой, неумолимо переживавшей и переваривавшей все на своем пути. Тернерианская Ось была последней великой оппозицией в этих осьминожьих объятиях. Автономия, дарованная когда-то пограничным мирам, исчезала теперь в пасти осьминога, словно воспоминания юности. Щупальца осьминога стремились захватить колесо, вращавшее галактику, превратить все миры в клетки своего тела.Нет! Он не даст этому случиться. Он выживет! Все девять звездолетов уже прибыли и ждут, где-то там наверху, построившись клином. Девять звездолетов ждут, чтобы его рука направила острие клина прямо в глаз осьминога, в самое сердце Стата! Он постарается выжить во что бы то ни стало.К нему вернулось ощущение огня во всем теле. *** — Ты не можешь держать меня вечно, полукровка! — хрипел он. — Ты уже теряешь свою силу!— Это правда, — улыбнулась она.— Кто-нибудь придет, чтобы рассказать о происшествии.., они найдут тебя здесь…— Нет, — сказала она.— ..Тогда ты пожалеешь, что родилась на свет.— Я жалею об этом девятнадцать лет, — ответила она, прежде чем разбить вазу о его голову.Старый отец, старый кукольник, что случилось ?Я проиграл.Виндичи не проигрывает.Кто такой Виндичи?Ты должен попытаться вспомнить… *** — Я выиграл! — захихикал толстяк.Тигр, тигр…— Я выиграл, — повторил он.Зверь горящий…— Воспользуюсь той комнатой, — показала он.Я иду.— Давай.Вон из дворца!Он встал, и охранники подняли Рамсэя и поставили на ноги.Ты помнишь?Они подтолкнули его по направлению к кладовке.Я пытаюсь вспомнить. Вон из дворца!Он пошатнулся и врезался в стену.Почему ?Дверь распахнулась. Множество рук втолкнули его, и он оказался внутри.Я не знаю. Знаю только, что ты должна немедленно уйти.Удерживаться на ногах было нелегко. Он стоял посередине маленькой комнаты, щуря припухшие веки, чтобы прикрыть свой желто-серый взгляд от безжалостно обнаженной лампочки на потолке.В небе уже девять звездолетов…Иди домой!Сержант улыбнулся и закрыл за собой дверь. Он запер ее, положил ключ в карман.— Итак, ты тигр. Ты не кажешься таким уж свирепым.Рамсэй покачал головой и внимательно посмотрел на сержанта.Тот отстегнул пистолет от ремня и засунул его за пояс брюк. Медленно, смакуя каждое движение, он расстегнул этот широкий ремень и вытянул его из штрипок. Неспеша начал накручивать его на руку.Тигр, тигр…Когда на свободе осталась только пряжка и несколько дюймов кожи, он улыбнулся и медленно шагнул вперед.Зверь горящий…Рамсэй поднял руку над головой, потянулся и разбил ненавистную лампочку.— Лучше уж Виндичи, — послышался странный смешок.Толстяк сделал три неуверенных шага в темноте по направлению к тому месту, где стоял Рамсэй.Что сулит твой взор из чащи…Занес правую руку для удара.Кто бессмертный изваял эту поступь и оскал…Предпоследним звуком, который он услышал, был металлический звон за спиной. Кто-то вцепился ему в волосы, чье-то колено врезалось в позвоночник.Он почувствовал, будто что-то вроде осколка льда коснулось его горла, и сам он почему-то стал весь мокрый.Последним звуком, который он услышал, было либо бульканье, либо тихий смех, либо и то и другое. *** Комсток вскочил на ноги с побелевшим лицом.— Сбежал?— Да, сэр, — выдавил лейтенант.— Кто ответственный?— Сержант Эльтон, — лейтенант закусил нижнюю губу.— Немедленно расстрелять.— Он уже мертв, сэр. Виндичи перерезал ему горло и забрал пистолет. Он убил пятерых охранников. В помещении открыто окно, одна униформа исчезла.— Найти его. Привести сюда, если сможете. Если не сможете, принести то, что останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11