Существует множество видов вполне доступной медицинской помощи…Эш покачал головой. Потом выпрямился, открыл рот и запел. Это была удивительная, колдовская ария царицы Ночи из «Волшебной флейты». Мы слушали, совершенно очарованные, пока он не допел до конца, а потом дружно зааплодировали.— Потрясающая колоратура! — сказал Закот. Но Эш уже без всякой передышки перешел к баритональной арии цирюльника Фигаро.Это было настолько неожиданно, что мы лишь молча смотрели на Эша, потрясенные голосом столь невероятного диапазона, удивительной гибкости и богатства оттенков. Ничего подобного я никогда прежде не слышал!— Я не понимаю… — Закот явно был растерян. — Но вы, разумеется, НЕ МОЖЕТЕ хотеть сменять ТАКОЙ голос на что бы то ни было!Эш внимательно посмотрел на каждого из нас по очереди и сурово сказал:— Ладно. Все мы здесь люди взрослые. — Он немного повозился с подтяжками и… спустил штаны.Я наблюдал за ним как завороженный. Остальные тоже. По-моему, все у него было в полном порядке, и я никак не мог понять смысла его экстравагантного поступка, пока он не сел, широко раздвинув ноги.— Ага! — воскликнул Адам. — Вы же настоящий, классический гермафродит! Замечательно! А вам известно, как редко это встречается?Эш улыбнулся.— В моей компании это встречается достаточно часто, — ответил он. — Все члены группы «Ай-Ти» — настоящие гермафродиты. Ведь именно с дополнительными гормонами и связаны наши уникальные голосовые данные.— Да-да, конечно! — Закот был в полном восторге. — Вас вдвойне… нет, втройне благословил Господь!— Скорее, проклял, — возразил Эш.— Это почему же?— Мои немногочисленные попытки обнажить свои «прелести» лишь отпугивали любого потенциального партнера или партнершу. Из-за чего я стал ужасно мнительным и нервным. Если честно, мне за всю жизнь так и не довелось попробовать… Я только и слышал в свой адрес бранные слова: «Sacre bleu!», «Gutterdamerung!», «Pobre-cito!»… — Он печально покивал головой, точно смиряясь. — И поэтому я оказался здесь.Я услышал, как Закот бормочет:— Неслыханно! Inconnu absolu! Совершенно новый, потрясающий ингредиент!Затем, уже обращаясь непосредственно к клиенту, он спросил:— Расскажите мне, каковы конкретно ваши желания — помимо самого основного, — и мы постараемся вам помочь.— Я бы хотел обменять один из этих… «наборов» — любой, мне это совершенно безразлично! — и стать таким же, как все. Ну, хотя бы вполовину!— Вы отдаете себе отчет, что в таком случае произойдет с вашим голосом?— Да, но мне все равно. Я достаточно скопил, средства у меня есть. Я готов выйти в отставку и наслаждаться жизнью. Пусть какое-нибудь новое «Ай-Ти» тоже получит свой шанс.— Ну хорошо. Но я должен получить оба «набора» вместе, так сказать в совокупности. А вас я снабжу совершенно новым оборудованием — соло! И по вашему выбору. Да, совсем забыл: можно обычного качества, а можно и су пер.Эш так и просиял.— Решено! — Он поднялся, подтянул штаны, кивнул нам с Глорией и следом за нашим рыжим Мегатроном исчез в Дыре.Адам вскоре вернулся. Один.— Дело сделано, — собщил он, — но ему нужно как следует выспаться, чтобы прийти в себя.Он минутку помолчал и взглянул на Глорию, которая тут же повернулась и удалилась на кухню.— Ну вот, — продолжал он, — почти все недостающие ингредиенты собраны; осталось совсем немного, но придется снарядить экспедицию за некоторыми особенно хитрыми. Как ты посмотришь, если я попрошу вас с Няней отправиться кой-куда и проверить, есть ли там то, что мне нужно?— Положительно, — сказал я. — Говори: кто, что, когда, где, почему и как?— Я уже все сказал Няне — «ультранул», как ты выражаешься. Мне, собственно, нужно, чтобы вы слетали назад, в шестнадцатый век, и выяснили, действительно ли одна милая старушка является вполне профессиональным экстрасенсом и предсказательницей будущего, как о том свидетельствуют мои изыскания. Если это так и есть, узнайте, не хочет ли она что-нибудь взять в обмен на этот свой дар.— Проверим, — сказал я. — А можно вопрос?— О чем?— Мне все время хотелось узнать, чем тебя так захватил план этого Калиостро?— Потому что это вполне реальный план! И он уже существует! Я всегда знал, что мне подвернется нечто такое, что станет поворотным пунктом в моей жизни. Между прочим, встреча с тобой значительно это ощущение усилила.Я пожал плечами и спросил:— А если я совсем не тот, за кого вы меня принимаете — кем бы вы меня ни считали? А если план создания идеального Иддроида провалится?Он усмехнулся.— Тогда в один прекрасный день появится что-нибудь новое и не менее интересное! Чем я и займусь. Мой милый, я всегда должен следовать зову сердца!Вошла Глория, держа в руке небольшой пластиковый пакет с ручками, и спросила Адама, не | хочет ли он еще чашечку шоколада.— Нет, ~— сказал он, — мне уже пора. Она покачала головой:— Нет, сперва отправимся мы. А ты выключишь Рубильник. И, когда Эш уйдет, постарайся немного поспать. Тебе, по-моему, уже просто необходим отдых.— Ты уверена?— Да. Я хочу, чтобы ты всегда был в наилучшей форме — при любых обстоятельствах! Он поморщился, но согласился:— Ладно. Хотя мне никакой отдых вовсе не требуется. Только ради тебя, дорогая. — Зевнув, он с кошачьей грацией потянулся, встал и пошел следом за нами в вестибюль, где находился Рубильник.Когда мы с Глорией пожелали отправиться в путь, он как раз протягивал к выключателю руку. А еще через мгновение я обнаружил, что вместе с Глорией, которая по-прежнему держит в руке пакет, стою на грязной дороге, по обочинам которой растут жалкие ободранные деревья, а сверху на нас сыплется мелкий бесконечный дождь.— Эх, неудачно время выбрали!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66