Д-р Пелс снова вслушивался в скрипучий, записанный голос, большим
пальцем руки подпирая челюсть, а костяшками остальных пальцев упираясь в
щеку.
- Я - Может кто-то сказать, что ведет праведную жизнь? Я - Для этого
нет всеобъемлющей гарантии. Совсем! Единственное обещание, что вселенная
выполняет и сдерживает - смерть... Я - Кто скажет, что жизнь должна быть
триумфом? Все происходящее говорит о противоположном? Все, что поднялось
из первичной слизи, должно быть в конечном счете уничтожено! Каждое звено
в великой цепи и являющееся привлекательным есть возмездие, которое
разрушит ее! Жизнь, питающая сама себя сокрушится за счет мертвого!
Почему? Почему нет? Я - ...
- ...Вы обвиняетесь. За существование. Загляните в себя и вы увидите
истину... Посмотрите на камни пустыни! Они не плодятся, не питают ни
злобы, ни желаний. Ни одна жизненная форма не может сравниться с
кристаллическим совершенством. Я - ...
- ...Не говорите мне о несокрушимости жизни, о приспособляемости. На
каждую адаптацию существует новый, темный ответ, и эхо рассеется. Только
неподвижность священна. Отсутствие слуховых ощущений - пустой звук. Я -
...
- ...Боги ошиблись, произведя бездельников. Но вы виновны. В
существовании. Этот угол мироздания осквернен! Из материала божественной
требухи возникли лихорадки... Здесь ваша святость! Гарантия между тьмой и
тьмой, позволяющая выбрать правильный курс. И все, что живет, с помощью
болезни превратится в иное! Мы, питающие сами себя, уйдем! Теперь уже
скоро, скоро... Я - ...
- ...Я - Братья! Завидуйте камню! Он не страдает! Радуйтесь
незапятнанным воде и воздуху и скалам! Завидуйте кристаллу. Скоро все мы
будем как они, совершенные тихие...
- Не просите прощения, но смирения - тогда вы ощутите силу, что
приведет вас в восхитительный мир! Я - Я - Я - ...
- Молитесь, плачьте, горите... Вот и все. Я - Иду... Иду!
Затем он поставил на повтор и резюмировал свое отношение.
Беспокойство, он ощущал его, не то, подобное эффектам Вагнера, звуки
музыки он свел до минимума. Но еще один раз...
- Как это поможет нам?.. - начал он и затем улыбнулся.
Это не реальная помощь. Но от этого он почувствовал себя лучше.
Тогда момент передышки.

Хейдель ван Химак продвигался по тропе, которая вела вверх, за
скальный выступ. Помедлив у наивысшей точки, он оглянулся, посмотрел на
пройденный затянутый туманом путь. Он моргнул и поскреб в бороде. Его
смутные ощущения напряженности происходящего усилились. Что-то произошло.
Он нагнулся, прислонившись к отполированной, как зеркало, скале и упокоил
руки на посохе. Да, это было трудно выразить словами, но что-то
переменилось в окружающем его мире. Это было нечто большее, чем
предштормовое напряжение. Это уже производило такое впечатление, как если
бы он был замечен кем-то, с кем еще не был готов к встрече.
"Она пытается мне что-то сообщить? - раздумывал он. - Может я должен
подняться наверх и выяснить. Но это займет время, а я чувствую
необходимость продвигаться вперед. Должен вылезти отсюда, перед тем как
разразится шторм. Почему я оглядываюсь? Я..."
Он провел рукой по волосам, и зубами прошелся по нижней губе. Луч
солнца пробился через разрыв в облаках и расцветил пелену над ним
вспышками мгновенных танцующих призм. Глаза сверкали, лоб рассекли
морщины, когда он наблюдал за ними, возможно около десяти секунд, затем
все исчезло.
- Будь проклят! - проговорил он. - Кто бы он ни был...
Он ударил посохом по камню, пересек гребень горы и пошел по ведущей
вниз тропе.

Охотясь, он взобрался вверх, по склону крутого каменного холма, сел
на узкий выступ, вынул сигару, откусил кончик, зажег. Когда он вглядывался
в равнину, порыв ветра смыл пелену, и на несколько мгновений она легла
голая, открытая его взгляду. Ящерица, чья кожа воспроизводила
переливающимися цветами демонстрацию мыльного пузыря, спустилась сверху и
легла на том же выступе, раздвоенный язычок метал ярко-красные вспышки,
желтые глаза остановились, не мигая, на его лице. Она коснулась желтые
глаза остановились, не мигая, на его лице. Она коснулась его руки, и он ее
погладил.
- Что ты думаешь? - спросил он через несколько минут. - Я не могу
заметить теплокровное тело на этой территории.
Он продолжал курить. А пелена стелилась снова, закрывая равнину. В
конце концов он вздохнул, ударил каблуками по камню и поднялся.
Повернувшись, начал спускаться вниз. Ящерица подвинулась к краю и
наблюдала за его спуском.
Прошагав еще с полмили, он подцепил компанию из пары похожих на ласок
хищников, которые резвились вокруг его ног, высунув языки, хотя здорово
удивлялись прогрессу его ботинок, еле слышное шипение и тявканье иногда
вырывались из их глоток. Они игнорировали кружащихся птиц и ворчащее
вислоухое животное, появившееся откуда-то из своей берлоги, следовавшее за
ними, пока из-за своей неуклюжей походки не оставшееся далеко позади - в
который раз он дважды квакнул и побрел назад к берлоге.
Когда, рядом с покрытым трещинами валуном, он помедлил, производя
разведку с помощью мозга, животные затихли. Неширокий холодный ручей
протекал вблизи, темные растения с ромбовидными листьями пригибались к
земле на склонах, туман скользил по их поверхности. Он вглядывался, не
видя, в потоки, жевал сигару.
Потом:
- Нет, - произнес и. - Почему вы не идете домой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54