Пробудившись, Малакар ввел себе полную порцию транквилизатора, что
держал наготове. Первое, что он взял, было дистиллированной водой. Он не
разрешал себе в течение всего этого времени смотреть на шар.
Затем поднялся к управляющему соответствующими медсредствами и
бывшему без сознания Морвину. Тот, однако, еще не подавал признаков жизни.
"Почему он все молчит, Шинд?"
"Полная колдовская сила смерти - сновидения нахлынула на него, когда
он использовал свою власть образования форм. Кажется это придало больше
силы."
"В таком случае я дам ему успокаивающее и уложу в постель."
Только после этого он вернулся в лабораторию и подошел к шару.
Он ощутил покалывание в неприятных местах.
"Боже! Вот оно!" - решил он. - "Вот то, что я видел! Я никогда не
воплотил бы это так хорошо! Он действительно добился кошмаров внутри шара.
Оно совершенно. Слишком совершенно, факт. Я не хотел бы работать в
искусстве. Вот оно, хотя, когда ты видишь, как здесь - осознаешь полнее.
Думаю, он сделал незаметные изменения... Я никогда не узнаю определенно. -
Все, что я хотел - это отвратительное, разрушающее послание Высшему
Командованию в СЭЛ - от Малакара с любовью, позволить напомнить о себе в
их последние мгновения - чтобы предупредить их. Хотел сказать им этим, что
попытаюсь сделать со всеми их кровавыми ОЛ. Я, конечно, потерплю
поражение, но я старею, а наследника не предвидится. Когда предприму такую
попытку, все будет кончено. Они снова будут бояться ДиНОО, некоторое
время. Возможно в течение этого времени появится другой Малакар. Вот на
что я буду молиться, когда понесу бомбу в их комнату Е. Правда, мне почти
ненавистна мысль отдать им шар. Очень плохо, что Морвин уезжает. Он
неплохой человек. Те его шары... Шары... Что за черт!"
Он обследовал лабораторию. Не обнаружив того, кого искал, попытался
сделать это с помощью монитора, проверяя все комнаты в цитадели.
"Хорошо, Шинд. Где ты прячешься?"
Отклика не последовало.
"Я знаю, ты испытываешь на мне блокаду сознания. Я хочу избавиться."
Ничего.
"Послушай, ты знаешь, что я могу разрушить ее, теперь, когда знаю,
что она существует. Это может занять несколько дней, даже недель. Но я
пройду через это. Избавь меня."
И пришло к нему подобие ментального видения.
"Я сделал это только для твоего собственного спокойствия."
"Когда люди начинают толковать мне о моем собственном спокойствии, я
хватаюсь за оружие."
"Я хотел бы обсудить целесообразность снятия перед тем как..."
"Убери! Это приказ! Никаких дискуссий! Легче теперь ее снять, чем
потом мне будет сложнее ее убрать. Но она слезет также."
"Ты упрямый человек, Капитан."
"Черт возьми, ты прав! Сейчас!"
"Как скажете, сэр. Это будет легче, если ты немного успокоишься."
"Я успокоюсь."
Теперь пришло чувство черной птицы, проскользнувшей сквозь его
голову.
"Шар, д-р Пелс... Конечно!"
"Теперь ты вспомнил, ты можешь видеть, как это несущественно. Материя
снов; невозможное; непонятный парадокс..."
"Но ты чувствовал себя достаточно уверенно в этом, когда попытался
подавить мое сознание."
"Нет, Шинд. Здесь существует что-то, что требует дальнейшего
расследования."
"Что ты собираешься делать?"
"Я собираюсь прочесть издания Пелса и постараюсь установить, где
лежит его подлинный интерес. А также определю его теперешнее
местонахождение."
Еще раз его посетило подобие ментального видения.

В эту ночь он послал требование на специальный курьерский корабль,
подойти к Земле и забрать посылку для вручения ее Высшему Командованию на
Элизабет. Плата должна быть астрономической, но его кредит еще в хорошем
состоянии. Он собственноручно упаковал шар и включил записку:
"Джентльмены. С наилучшими пожеланиями. - Малакар Майлес, Флт. Кдр., Пр.,
4-я Звзд. ДиНОО". Затем начал читать, - а иногда и перечитывал - записи
патолога Лармона Пелса.
Когда утро осветило туман над Манхеттеном, он еще читал. Просматривал
свои записи. Отложив в сторону краткие заметки, касающиеся медицинских
тем, которые заинтересовали его лично, он зафиксировал только две вещи,
которые чувствовал, что важны: "Дейбанская лихорадка" и "Особый интерес к
феномену Х.".
На этом он подумал об отдыхе, решил, что не стоит и подогнал себя
стимулятором.
Морвин может иметь что-то еще, что я хочу, заключил он.
Позднее, днем, когда они сидели за ленчем, Морвин говорил:
- ...Хорошенькую штучку вы обрушили на меня, сэр. Я делал кое-что
похожее на ночные кошмары прежде, но ничего так не заражало эмоционально.
Оно как будто выжало меня. Правда, это не означает, что я бы от такого
умер.
- Сожалею, что приготовил такое для вас. Я не предполагал, что оно
несет такое воздействие.
- Ну что ж... - Морвин улыбнулся и отпил кофе. - Я рад, что вам
понравилось.
- Вы уверены, что не хотите брать деньги?
- Нет, спасибо. - Могу я снова подняться на верхнюю палубу, после
ленча, посмотреть на вулкан?
- Конечно. Я тебя провожу. Закончим и пойдем.
Они поднялись не верхние уровни, где был круговой обзор. Солнце
заменило часть перспективы золотыми конфетти. Сжимающиеся линии небосвода
клонились как древние изгороди. Внутри темного котла кипели оранжевые
огни. Расплавленные камни струями пламени выстреливались в вышину,
наполняя воздух как от разрывов зенитного огня. Временами ощущалась
неясная дрожь.
Когда поднимался или налетал ветер, иногда образовывались проемы в
бурлящей завесе;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54