Он был в состоянии сделать так, чтобы изъятие тела
выглядело законным почти для любого, появившегося на сцене. Затем тело
должно быть перевезено в Крыло, Которого Нет и, таким образом, изъято из
известного существования. Там оно будет заморожено до тех пор, пока мы не
решим, как с ним лучше всего распорядиться. Тем временем, мы отправим
Лэнджа в отпуск с его места работы и воспользуемся его удостоверением для
транспортирования, питания и случайных небольших покупок, чтобы он мог
продолжать свое официальное существование. Все возможные улики будут,
конечно, собраны для нашего собственного частного расследования убийств.
Мы испытывали очень сильный страх. Не могло быть простым совпадением, что
двое из нас переместились так, как это выпало на их - нашу долю, а мы были
не во состоянии выдвинуть какие-либо предположения по этому поводу, от
которых не бросало бы в дрожь. Все попытки оказались, в общем-то,
тщетными, и мы решили прервать слияние на время и немедленно перейти к
необходимым действиям. Я должен был отправиться в Крыло, Которого Нет,
сделать корректировки, требующиеся для постоянного соглашения между
Лэнджем и мной.
Я сморгнул тени их мыслей и быстро поднялся. Я прибавил света, сделал
несколько пробных шагов, приглядываясь к себе теперь, когда я еще раз стал
самим собой. Ну, почти самим собой.
Как я понимал, кто-то стремился истребить всю семью. Повод значения
не имел. Хватало того обстоятельства, что жертвами всего двух убийств,
совершенных за последнее время, стали члены семьи. Нас здесь не настолько
много. Для меня это означало, что тайна, которую мы считали самой
сокровенной в Доме, каким-то образом раскрыта, по меньшей мере, частично.
Мистер Блэк, безусловно, выжидал, планируя новый удар. Я начну искать его
из Крыла, Которого Нет, как только управлюсь там с другим своим делом.
И когда я найду его, то что?
Я отложил решение этого вопроса, по-прежнему не желая обдумывать
ответ, к которому подводил меня мой гнев. Потом, потом...
И опять страх... Не только мой ужас при мысли, что смерть может
теперь поджидать меня где угодно, но ужас Лэнджа-меня перед частичным
самоубийством, которое мы теперь принуждены были совершить. Тебе не
следует так к этому относиться, ведь не считаешь же ты удаление
шатающегося зуба маленькой смертью. Дело обстояло именно так, и мы должны
были отправиться и сделать его немедленно.
Когда я вышел из алькова, размышляя в таком духе, мне припомнилась
мелькнувшая у меня как-то мысль о том, что уж если мы способны поступать
так с нами самими...
Я не стал возвращаться обратно в Жилую Комнату по пройденному пути,
но отправился кружным путем в другом направлении; добрался до медленной,
узкой боковой дорожки и некоторое время ехал на ней. Слева от меня
тянулась ровная, возвышающаяся перегородка - внутренняя стена здания,
покрытая абстрактными узорами, которой не было видно конца. По правую
сторону располагались огромные, полуосвещенные кварталы Жилой Комнаты,
занимаемые по своему усмотрению отдыхающей публикой.
Я изменил направление, перейдя на другую дорожку, движущуюся под
прямым углом к предыдущей, и оглянулся. Позади, в нескольких сотнях ярдов,
появилась фигура, которой не было, когда я встал на транспортер. Я
переждал минуты две и опять посмотрел в ту сторону. Никуда он не делся и
тоже изменил направление. Даже приблизился, потому что шел по дорожке.
Подождав несколько секунд, я тоже пошел. Скорее всего, он был
совершенно ни при чем, но в тот момент никакая предосторожность не
казалась мне излишней. Я опять сменил дорожки на следующем пересечении, но
оборачиваться не стал.
Я видел, что мы двигаемся в направлении достаточно людного участка.
Когда мы проезжали по этому району Жилой Комнаты, я сошел вниз
неподалеку от расставленных там мягких диванов, сделал несколько шагов и
опять оглянулся.
Да, он был теперь на этой дорожке и смотрел на меня.
Я повернулся, сложил руки на груди и, в свою очередь, уставился на
него. Меня окружали десятки людей, беседующих, читающих, перекусывающих,
играющих в карты. Я чувствовал себя среди них в полной безопасности. Он,
должно быть, тоже пришел к такому выводу, если желал мне зла, так как
сразу же отвернулся от меня и проехал мимо. Провожая его взглядом, я
почувствовал некоторое удовлетворение, отдавая должное собственной
бдительности и находчивости. Но это чувство сразу же испарилось, как
только я отвел руки от груди и до меня дошло, что я, сам того не сознавая,
расстегнул подмышкой слева застежку на своей куртке и схватился за
металлоидный транквилизирующий пистолет, какой носил там каждый из нас.
Потом страх в полной мере завладел мной, и я понял, что, на самом деле, он
не покидал меня ни на миг. Эмоционально подкошенный, раздувая в себе искру
гнева в надежде воспламенить огонь мужества, я двинулся вперед и снова
встал на дорожку.
Этот человек все еще был мне виден, далеко впереди. То, что вообще
можно было разглядеть, я рассмотрел довольно неплохо. Шатен, волосы до
плеч, борода чуть-чуть потемнее. Голубые зеркальные очки, куртка того же
цвета и белые штаны до колен.
Голубая вспышка; он оглянулся...
Я пошел к нему, сердце мое тяжело колотилось в груди. Для меня вдруг
стало очень важным, даже поважнее собственного страха, выяснить, как он
среагирует.
Он отвернулся, постоял неподвижно еще примерно полминуты, потом снова
оглянулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63