У тебя теперь нет ничего, кроме времени, за которое ты
можешь попытаться или нет, по собственному усмотрению. До сих пор я все
предугадал правильно. Чувствую, что я зашел почти настолько далеко,
насколько мог...
Раздался щелчок, потом длинный гудок.
Я рухнул.
Здесь, здесь, там и опять. Годы, клоны, проходы... Я научился. Я
изучил материалы в том месте, которое потом станет Крылом, Которого Нет. Я
научился. Альтернативой была некая более страшная форма безумия, чем та, с
которой я уже был знаком. Я должен был выбраться оттуда, попытаться
отыскать Джулию, сделать что-нибудь.
Мозаика и вечерняя звезда...
Я выбрался оттуда. Я так никогда и не нашел ее могилы, если она у нее
была, но я сумел установить, что ее не было среди тех, кто добрался до
Дома, Крылья которого существовали на отдаленных планетах, не вполне
приспособленных для человека.
Я выбрался оттуда. Предстояло забыть очень многое, что я и хотел
сделать, и, располагая избытком времени для самоанализа, я мог это
определять с большой избирательностью. Я овладел техническими приемами,
необходимыми для точного выявления того, что мне в себе не нравилось, и
для стирания этого из собственной памяти. Я решился на это. Я хотел, чтобы
это стало возможным для всего рода человеческого, вернее, остатков его, и
решил, что может быть способ осуществить такое желание. Только процесс
духовного развития займет больше времени, а я буду направлять его и
развиваться вместе с остальными, отставая только на один шаг, занимаясь
грязной работой, для чего я вполне годился. Это мне понравилось. Я
уничтожил часть себя и воткнул первую булавку. Последующие можно будет в
крайнем случае выдернуть, но я желал, чтобы Анджело ди Негри оставался
мертвым. Его я ненавидел. Потом я активировал клоны, и мы могли полностью
доверять нам.
Мы выбрались.

1
Когда я почувствовал, как пуля вошла в мое сердце, моей первой
реакцией было чувство безграничного недоумения. Как?..
Потом я умер.
Я не припоминаю крика, хотя Мисси Воул и говорила, что я закричал и
стал судорожно хватать воздух правой рукой. Потом я напрягся, расслабился,
затих. Ей лучше знать, бедняжке, ведь это случилось в ее постели.
Безумная мысль промелькнула в моем мозгу за миг до моей смерти:
Вытащи седьмую булавку... Почему, я понятия не имел.
Я помню ее лицо, зеленые глаза, обычно скрывающиеся за длинными
ресницами, розовые губы, слегка приоткрытые в улыбке. Потом я почувствовал
боль, изумление, и только теперь до меня, кажется, донесся звук выстрела,
поразившего меня, но тогда я его не слышал.
Позднее доктор рассказал мне, что я не испытывал сердечной
недостаточности, несмотря на все проявленные мной симптомы, и что
почувствовал боль в груди и потерял сознание без какой-либо очевидной
причины. К тому времени я уже понимал, что в этом-то все и дело, и я
просто хотел выбраться из Амбулатории и прямо отправиться в Крыло 18
Библиотеки, ячейка 17641, чтобы разобраться с последствиями своей кончины.
Но они удерживали меня несколько часов, настаивая, чтобы я отдохнул.
Идиоты! Если со мной все в порядке, то почему я должен отдыхать?
И, конечно, я не мог отдыхать. Как? Я только что был убит.
Я был перепуган и в крайнем замешательстве. Кто мог пойти на такое? И
запоздалая мысль, зачем это им?
Пока я валялся там, окруженный стерильной белизной, то потея, то
впадая в озноб, я понимал, что должен идти, и я хотел пойти и быстро
разобраться, что со мной сделали. Но я только что перенес сильнейшее
потрясение и испытывал физический страх перед тем, что увижу, перед
доказательством содеянного. Некоторое время это подавляло меня, и я не
пытался встать. Я был также достаточно разумен, чтобы понять, - пока не
ослабнут эти первые эмоции я не буду ни на что годен.
Поэтому я покорился, заставил себя думать. Убийство. В сущности,
неслыханное дело в наше время. Я не мог припомнить, когда было совершено
последнее убийство, где бы то ни было, а ведь я находился в более выгодном
положении, чем многие другие, чтобы знать о таких вещах. Профилактические
меры для улучшения состояния и эффективное подавление
насильственно-агрессивного инстинкта способствовали снижению
криминогенности. Имелся так же богатый медицинский опыт, когда все-таки
приходилось латать жертву патологической вспышки. Но хладнокровное,
преднамеренное убийство, такое, как в моем случае... Нет, все это было
ужасно давно. Какой-то более циничный призрак моего прошлого шепнул мне на
ухо, что вполне может быть и так, что по-настоящему хладнокровные и
преднамеренные совершаются так здорово, что они даже и не похожи на
убийства Я быстренько отправил призрак в небытие, которого он давно
заслужил. Или так мне думалось. При том качестве информации, хранящейся в
Доме на каждого, это было практически невозможно.
Самое неудачное, что это выпало на мою долю. Теперь требовалось
сделать только что отвергнутое мною, как невообразимое для кого-либо. То
есть, изыскать возможность сокрытия происшедшего. Но, в конце концов, я
ведь особый случай. На самом деле, я не считаюсь...
Смешок, прозвучавший так, словно он вырвался из моего собственного
горла, подействовал мне на нервы.
- Хорошо сказано, старый крот! - решил я внутри себя. - Полагаю, что
к этому можно относиться с определенной долей иронии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63