Подобные неопределенные мысли проскальзывают в вашем подсознании, когда вы
вдруг просыпаетесь без явной причины посреди душной летней ночи, некоторое
время лежите с открытыми глазами, раздумывая, какого черта вам не спится,
а затем вдруг слышите непонятный звук в соседней комнате, усиленный
тишиной, которая наэлектризована вашей нежданной тревогой и леденящими
внутренность мрачными предчувствиями - примерно такое же чувство охватило
меня в тот миг и по спине забегали мурашки - древний антропоидный рефлекс.
Внезапно ночь стала еще темнее, а в морских глубинах вдруг появились
немыслимые чудища, чьи скрытые волнами жадные щупальца тянулись ко мне.
Стратосферный транспортник, светящейся полоской проносящийся надо мной, в
любой момент мог выйти из строя и обрушиться на мою голову.
Словом, когда я услышал хруст песка за спиной, адреналин был уже
накачен в кровь.
Я быстро обернулся, пригнувшись. Но моя правая нога увязла в песке, и
я упал на одно колено.
Удар в голову бросил меня на правый бок. Противник бросился на меня и
мы сцепились на песке. Каждый старался занять более выгодную позицию.
Кричать было бесполезно - поблизости абсолютно никого не было. Я попытался
запорошить ему песком глаза, потом нанести удар в пах или любое другое
чувствительное место. Однако он был в хорошей форме, весил больше, чем я,
да и реакция у него была получше моей.
Может показаться странным, но прошло минут пять, прежде чем узнать
его. Мы уже скатились туда, где волны лизали влажный песок. Он успел
сломать мне нос и вывихнуть два пальца на руке, когда я попытался задушить
его. И тут на мокрое лицо моего врага упал лунный свет, я узнал Шендона и
понял, что мне придется убить его, чтобы остановить. Просто изувечить его
будет недостаточно. Тюрьма или больница могут лишь оттянуть нашу встречу.
Один из нас должен был сейчас умереть. Мне кажется, он рассуждал примерно
так же.
Секундой позже что-то острое и твердое уперлось мне в спину, и я
невольно дернулся в сторону. Если человек пытается расправиться со мной,
не все ли равно, как я прикончу его. Главное - успеть первым.
Волны прибоя уже заливали мне уши, а Шендон все сильнее прижимал мою
голову к песку. И тут я нащупал рукой камень.
Первый удар пришелся в предплечье руки, которую он поднял, защищая
голову. Телепаты имеют определенное преимущество в драке, так как чаще
всего знают, куда будет нанесен следующий удар. Но как страшно знать и не
иметь при этом возможности помешать противнику. Вторым ударом я раздробил
ему левую глазницу, и Шендон, почувствовав близость смерти, завыл как
собака. Через мгновение камень раздробил ему череп. На всякий случай я
ударил его еще пару раз, потом оттолкнул тело и откатился прочь. Камень
выскользнул из моих пальцев и упал в воду.
Я долго лежал там, глядя на звезды, а волны прилива омывали меня и
слегка покачивали тело поверженного врага неподалеку.
Придя в себя, я обыскал его и среди прочих вещей обнаружил заряженный
пистолет.
Это могло означать лишь одно - Шендон хотел убить меня голыми руками.
Он считал, что у него на это хватит сил, и был готов получить увечье, лишь
бы именно таким образом расправиться со мной. Он мог спокойно пристрелить
меня из кустов, если бы не послушался голоса своей ненависти. Шендон стал
бы самым опасным противником из всех, с кем меня сталкивала жизнь, если б
иногда не забывал пораскинуть мозгами. И за это я его уважал, поскольку
сам на его месте пошел бы по пути наименьшего сопротивления. Даже если
причина единоборства, в которое я оказываюсь втянут, лежит в сфере эмоций,
я никогда не позволяю себе руководствоваться чувствами при выборе средств
достижения цели.
Я заявил о нападении и тело Шендона похоронили на Земле. Где-то в
Далласе вся его сильная и неоднозначная личность превратилась в кусочек
ленты, которой целиком умещался на ладони и весил меньше унции. Примерно
через месяц ленту должны были уничтожить.
Несколько недель спустя, накануне отлета, я стоял на том же самом
месте. Между мной и Токийским Заливом лежала Большая Вода, и я знал, что
если кто-то попал в его воды, обратной дороги нет и быть не может.
Отражения звезд дрожали и двоились в спокойной воде океана. И, хотя я об
этом тогда не догадывался, где-то посмеивался человек с зеленой кожей. Он
вышел на рыбалку в Залив.
- Ты - тупоголовый ублюдок, - повторил я.

6
Необходимость начинать все сначала раздражала меня, даже слегка
пугала. Один раз Шендон ошибся, поддавшись эмоциям, но вряд ли он повторит
одну и ту же ошибку дважды. Это и без того был жестокий и опасный человек,
а теперь он, возможно, обрел нечто сделавшее его еще более опасным. Кроме
того, он знал о моем присутствии на Иллирии из посланного мной Грин-Грину
сообщения.
- Ты усложнил стоящую передо мной задачу, - сказал я, - поэтому
поможешь мне ее разрешить.
- Не понимаю, - сказал Грин-Грин.
- Ты поставил на меня капкан, - пояснил я, - и хотя у него теперь
выросли новые зубья, приманка осталась на прежнем месте. Я продолжу свой
путь вместе с тобой.
Он засмеялся.
- Прошу прощения, но мне в другую сторону. Добровольно я назад не
пойду, а в качестве пленника я совершенно бесполезен и буду тебе только
мешать.
Есть три варианта, - сказал я, - я могу убить тебя прямо сейчас, могу
отпустить на все четыре стороны или, наконец, могу заставить тебя идти со
мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56