Он уверенно водил свои самолеты патрулировать над конвоями и плавучими маяками, проводил учебные бои. Он даже заставлял летчиков выполнять предписанные наставлениями Истребительного Командования атаки типа «следуй за мной», хотя на земле продолжал ругать их на все корки.
Это был период «странной войны». Тельма, которая по-прежнему жила в Пантилесе, немного успокоилась, хотя Дуглас летал в составе эскадрильи первой линии. О своих столкновениях с крышей и деревом Бадер благоразумно умолчал. Для него это время не было потерянным. Он летал и командовал — чего еще желать? В конце концов, начнутся настоящие бои, Бадер был в этом уверен. Поэтому его всерьез беспокоило то, что на истребителях все еще не установлены бронеспинки и самозатягивающиеся баки.
Однажды он пролетал над Кранвеллом, и внезапно нахлынули сентиментальные воспоминания. Он сделал круг над местом, которое стало началом его службы. Кранвелл словно смотрел на него, говоря: «Я выучил тебя для этого и выучил хорошо. Не забывай своего учителя».
222-я эскадрилья Тобби Мермагена, базирующаяся в Даксфорде, пересела с «Бленхеймов» на «Спитфайры».
В связи с этим несколько экипажей были отосланы. Как-то вечером Мермаген поймал Бадера в столовой и заявил:
«Мне нужен командир звена. Я не хочу делать подлянку Джеффри, но если он будет не против, ты согласен?»
Бадер с жаром ответил, что будет только рад.
На следующий день патрулирование над конвоями приобрело новый оттенок. Чтобы предотвратить летные происшествия, вице-маршал Ли-Мэллори предложил новую процедуру. Утром Бадер повел свою тройку на передовую базу в Хоршеме, чтобы там ожидать приказа. Они простояли на земле 5 минут, потягивая чай, когда зазвонил телефон. Прибежал вестовой и закричал, что приказано немедленно взлетать, чтобы прикрыть конвой. Возле него появился неопознанный самолет. Бадер отбросил свою чашку и как можно быстрее захромал к своему «Спитфайру». Впрочем, остальные пилоты его, конечно же, обогнали. Неопознанный самолет! Наконец-то!
Он быстро застегнул ремни и нажал кнопку стартера. Еще не остывший мотор моментально заработал, и Бадеру пришлось притормаживать, когда самолет побежал по зеленой траве. Мимо пронеслись два других «Спитфайра», и Бадер отчетливо понял, что его самолет отстает. Он быстро глянул на приборы. Стрелка показывала, что мотор работает на полную мощность. Все в порядке. Однако истребитель продолжал бежать по траве, неуклюже подпрыгивая. Впереди уже показалась каменная стена на противоположной границе аэродрома. Ограда стремительно неслась навстречу, а «Спитфайр» никак не мог взлететь. В отчаянии Бадер рванул на себя ручку управления, самолет задрал нос, однако набрать высоту не пожелал. Правой рукой Бадер поспешно дернул ручку убора шасси, но было поздно. В тот же самый момент колеса зацепили каменную стену и отлетели прочь. На скорости 80 миль/час маленький истребитель ткнулся крылом во вспаханное поле, находившееся за оградой. Нос пошел вниз, хвост задрался в воздух. Истребитель чуть не перевернулся, но каким-то чудом удержался. Хвост рухнул вниз, и самолет тут же шлепнулся на землю, со страшным шумом пропахав глубокую борозду.
В памяти моментально всплыли воспоминания о падении на «Бульдоге». Самолет с треском остановился, подняв облако пыли. Плексигласовый колпак поехал вперед и крепко ударил Бадера по затылку. На мгновение он потерял сознание. Когда он снова пришел в себя, то попытался сообразить, что же произошло. Где он сидит? Почему так тихо? Он даже услышал потрескивание остывающего мотора. Автоматически Бадер поднял руку и выключил все тумблера, после чего принялся осматривать кабину, пытаясь найти ответ. И тут Бадер похолодел от ужаса. Черная головка рукояти регулирования шага винта обвиняюще указывала на него. Винт все еще стоял на слишком большом шаге.
Внутри у него все перевернулось. О, черт, классическая глупость! Не может быть!
Но было. Обозлившись, Бадер ударом кулака утопил рукоять.
Если не считать звона в голове, сам Бадер ничуть не пострадал. Он выполз из кабины, с грустью подумав, что вылезать гораздо проще, когда «Спитфайр» лежит на брюхе. Он прошел сквозь дыру в стене, которую пробил истребитель, и зашагал по аэродрому. В этот момент появились скорая помощь и пожарники. Люди бросились к нему, спрашивая: все ли в порядке и что случилось. Он мрачно проворчал «Большой шаг». Его отвезли обратно в центр управления полетами. Возле домика стоял другой «Спитфайр». Бадер, так и не снявший шлем и парашют, полез в кабину. Он запустил мотор, немедленно установил винт на малый шаг и взлетел, чтобы присоединиться к ожидавшей его паре.
Он обнаружил, что истребители уныло кружат над конвоем. Все вместе они проболтались там около полутора часов, но не увидели никаких признаков неизвестного самолета. Когда они приземлились в Даксфорде, голова у него просто раскалывалась. Джеффри Стефенсон спросил удивленно:
«Какого дьявола ты это сделал? Зачем взлетал на большом шаге?»
«Да потому что просто забыл перевести его на малый, дурья башка!» — огрызнулся Бадер и выскочил из комнаты.
Он просто должен немного отдохнуть, потому что уже не держится на ногах. В своей комнате Бадер разделся и рухнул на постель. Он снял брюки и лишь тогда понял, почему так сильно хромал. Оба его протеза были согнуты дугой. Вероятно, их зажало педалями при падении. А он ничего не почувствовал. Сидя на краю постели, Бадер задумчиво прикидывал, что произошло бы, если бы у него были живые ноги. Обе были бы сломаны. Сейчас он, скорее всего, лежал бы на операционном столе, и врач лишь покачивал головой, глядя на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127