Затем, по мере разделения труда, появился технический,
профессиональный язык. С развитием техники он становился все богаче,
пока число слов в нем не превысило общеэмоциональный язык, а тот,
наоборот, беднел. И я подозреваю, что общеэмоциональный язык Торманса
так же беден, как наш в конце ЭРМ, и даже еще беднее.
- Означает ли это перевес профессиональной жизни над досугом?
- Вне всякого сомнения. У каждого человека времени на занятия
самообразованием, искусством, спортом, даже просто для общения друг с
другом было мало. Много меньше, чем на его обязанности перед обществом
и необходимые для жизни дела. Может быть и другое - неумение
использовать свой досуг для самообразования и совершенствования. То и
другое - признаки плохой организации и низкого уровня общественного
сознания. Фай Родис говорит, что в прочитанных нами текстах
радиопередач Торманса так же мало смысла, как бывало у нас в древние
исторические периоды ЭРМ, когда отпечатанные на листках плохой бумаги
ежедневные бюллетени новостей, теле - и радиопередач несли не больше
трех - пяти процентов полезной информации. Кроме того, Родис
подозревает по наличию большого количества семантических стереотипов,
что письменность планеты почему-то на низком уровне развития. Но мы
еще не видели ее, расшифровав язык по записям памятных машин.
- Еще учить и письменность? - шутливо вздохнул Вир Норин.-
Сколько же нам придется крутиться над Тормансом?
- Не так уж много,- утешила его Чеди,- теперь дело пойдет
интереснее. Сегодня Олла Дез начала перехват телепередач, и, наверное,
не позднее чем завтра мы увидим жизнь Торманса.
Они увидели. Телевидение Торманса не достигло тончайшей
эйдопластической техники Земли, но передачи оказались четкими, с
хорошей цветовой гаммой.
Экипаж "Темного Пламени", за исключением дежурных, рассаживался
перед громадным стереоэкраном, часами наблюдая чужую жизнь. Люди
Торманса были так похожи на землян, что более ни у кого не оставалось
сомнения в правоте догадки историков о судьбе трех звездолетов ЭМВ.
Странное ощущение овладевало землянами. Будто бы они смотрели на свои
же массовые представления, разыгрываемые на исторические темы. Они
видели гигантские города, редко разбросанные по планете, точно
воронки, всосавшие в себя основную массу населения. Внутри них люди
Торманса жили в тесноте многоэтажных зданий, под которыми в лабиринтах
подземелий происходила повседневная техническая работа. Каждый город,
окаймленный поясом чахлых рощ, рассекал их широкими дорогами, точно
щупальцами, протянувшимися в обширные поля, засаженные какими-то
растениями, похожими на соевые бобы и картофель Земли,
культивировавшиеся в огромном количестве. Самые крупные города
находились вблизи берегов экваториального океана, на тех участках
дельт рек, где каменистая почва давала опору большим зданиям. Вдали от
рек и возделанных полей колоссальные площади суши были заняты сухими
степями с редкой травянистой растительностью и бесконечно
однообразными зарослями кустарников.
В поясах возделанной земли поражало отсутствие постоянных
поселков. Какие-то унылые постройки, длинные и низкие, утомляли глаз
повторением однообразия повсюду и в головном и в хвостовом полушариях,
около больших городов и меньших концентраций населения. Тяжелые машины
двигались в пыли, обрабатывая почву или собирая урожай, не менее
тяжелые повозки с грохотом неслись по гладким и широким дорогам.
Земные наблюдатели не могли понять, почему так шумят эти
огромные машины, пока не сообразили, что чудовищный грохот происходит
просто из-за плохой конструкции двигателей, небрежной пригонки частей.
Час за часом, не смея нарушить молчание, чтобы не помешать
товарищам, обитатели Земли смотрели на жизнь далекой планеты,
оглушенные массой первых впечатлений. Время от времени те или иные
члены экипажа "Темного Пламени" вставали и удалялись в ту часть
круглого зала, за легкой перегородкой, куда на длинный стол подвели
подачу пищи. Там, обмениваясь впечатлениями, люди ели и снова
возвращались к экранам, боясь упустить хотя бы час из времени
телепередач Торманса. Собственно, не Торманса, а планеты Ян-Ях, как
она называлась на тормансианском языке. Однако название Торманс так
прочно вошло в сознание членов экспедиции за все те месяцы, когда оно
было главным ориентиром их раздумий, что земляне продолжали
пользоваться им.
Узнали и главный город планеты, чье название в переводе на язык
Земли означало Средоточие Мудрости.
И прежде всего подтвердилась догадка Фай Родис, что письменность
Торманса представляла собою систему сложных знаков - идеограмм, на
овладение которыми даже острым умам землян понадобилось бы много
времени. К счастью, существовал упрощенный набор письменных знаков,
каким обходились в повседневной жизни и в облегченном языке печатных
новостей. Новые таблицы украсили стены зала на "Темном Пламени".
Украсили, потому что начертание знаков соответствовало эстетическому
чувству экипажа звездолета. Их сложные переплетения казались изящными
абстрактными рисунками. Тексты писались или черным на ярко-желтой
бумаге, или же интенсивной темно-зеленой краской на бледно-голубом
фоне.
- Как красиво в сравнении с убогой простотой нашего линейного
алфавита!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26